"Дебора Тернер. Гавайская рапсодия [love]" - читать интересную книгу автора

Дрейка.
- Стисни зубы, - сказала Констанс своему отражению в зеркале, - и
выброси все глупости из головы, потому что через несколько дней этот
мужчина уйдет из твоей жизни и ты его больше никогда не увидишь.
Отражение состроило ей гримасу, зеленые глаза блеснули, полные губы
насмешливо надулись. Она стала укладывать волосы. Господи, ты же взрослый
человек, а не трепещущая девственница, которую любопытство может толкнуть
в постель к мужчине. Это сексуальное влечение, и только. В наши дни никто
уже не ложится в постель с незнакомцами. Даже если очень хочется, А тебе
не хочется. Так что выброси этого человека из головы.
Нужно просто небольшое усилие воли, только и всего.
Как же, небольшое, фыркнула Констанс и отвернулась от зеркала.
Интересно, чем они займутся сегодня. Наверное, опять будут играть в бридж.
Но министры поехали на рыбалку на большом белом судне. Так как была
очередь японца переводить, Констанс собиралась пойти помочь Эвелин, но
Маккуин, который встретил ее в фойе, стал галантно настаивать, чтобы она
поехала с ними.
- Это очень любезно с вашей стороны, - ответила Констанс, - но я...
- Глупости, - весело перебил он. - Вам пойдут на пользу несколько
часов, проведенных в море.
Констанс с любезной улыбкой согласилась, досадуя, что Сидней в
рыбалке не принимает участия.
Сегодня министры расслабились окончательно. Они обсуждали книги и
какой-то спектакль, который оба смотрели в Женеве.
Затем выяснилось, что оба интересуются старинными мечами и знакомы с
основами древних боевых искусств.
Констанс и японский переводчик переводили вместе, они не очень
уверенно чувствовали себя в этой области и помогали друг другу. Забыв о
рыбной ловле и сверкающем море, министры наслаждались беседой. Всем было
ясно, что разговор доставляет обоим огромное удовольствие.
После обеда она вернулась в бизнес-центр, где Эвелин сказала, что
пока для нее работы нет.
- Иди отдохни, - посоветовала она.
- Я все утро провела на огромной яхте.
- Переводила, верно? Иди погуляй. Сейчас на аллее вокруг поля для
гольфа цветут азалии. Очень красиво.
Констанс последовала совету. На поле для гольфа она впервые за весь
день увидела Сиднея.
При одном взгляде на него у нее задрожали коленки и заколотилось
сердце.
И дело было не в том, что она никогда не встречала мужчин красивее
его. Ей вспомнился один французский киноактер. Он был красив, как
греческий бог, но, несмотря на его интерес к ней, Констанс не чувствовала
к нему ничего, кроме благоговения, которое всегда вызывает совершенная
красота.
А теперь она вынуждена была признаться самой себе, что покорена
обаянием и мужественностью Сиднея Дрейка, Ты превращаешься в мазохистку,
презрительно сказала она себе. А это опасный путь.
Позади нее, со стороны дорожки, послышались голоса. Говорившие
остановились неподалеку. Констанс не было видно их, но голоса хорошо