"Наталия Терентьева. Лошадь на крыше " - читать интересную книгу автора

сигаретами "Ява". Время было голодное, в психосоматике кормили плохо, а
выкуривал Марик в день пачки по три, потому что хотел выпить, но боялся, в
сочетании с психотропными препаратами, помереть. В психушках Марик всегда
был очень несчастный, жаловался на неподходящее ему общество, заглядывал мне
в глаза и много плакал.
- Так как же это вы такого себе нашли? - улыбаясь, спрашивал тогда
молодой врач, разглядывая меня с непонятным мне удовольствием.
Мне в то время было странно любое мужское внимание. Марик как-то сумел
быстро убедить меня, что я удручающе некрасива и уже старовата для
замужества, и лишь он, Марик, сумел увидеть во мне нечто такое, что
заставило его прописаться в мою квартиру на Октябрьском поле... Я очень
переживала, но ему верила. Наверно, я все же была влюблена в красивого,
беспородного Марика. Или очень хотела наконец кого-то любить.
- Я вылечу его, - ответила я молодому врачу.
- Правда? Может, тогда вы и остальных здесь вылечите? У вас дети есть?
- Н-нет.
- Это хорошо. А почему, кстати?
Почему... Потому что мои гипотетические рассуждения о будущих детях
приводили Марика в недоумение. "Кто их кормить-то будет?" - вслух
задумывался Марик и терпеливо ждал от меня ответа.
- Милая девушка! - Молодой врач слегка прикоснулся к моей заштопанной и
вышитой по штопке бисером маечке. - Вы только поймите: это ведь - крест. Это
патология, ошибка природы, если хотите.
- А вшиться, закодировать?
- Ну, если вам себя не жалко, - кодируйте, вшивайте...
Мой "крест" сам сбежал от меня, когда я внезапно заболела. От
бесконечных стрессов, переживаний, слез и непривычных мне суровых бытовых
условий - два рубля до стипендии, остальное Марик за один день пропил - у
меня сначала пропал сон, потом аппетит, а затем - голос... Первый врач, к
которому я обратилась, пообещал мне, что аппетит со сном вернутся, а вот
насчет голоса... Придется полечиться и как следует за это заплатить...
Второй же и третий врачи, хмурясь и пожимая плечами, писали длинные
сопроводительные объяснения и направления на дальнейшие обследования. Это
связано с этим, а то может быть и от этого, а может и от другого...
Хроническое, аллергическое, гормональное, нервное, сосудистое... Дом
заполнился банками, склянками, таблетками, полосканиями, крепко пахнущими
травяными настоями...
Вот тогда Марику сразу и нашлось, куда уйти. Он панически боялся
болезней, лекарств, разговоров о процедурах и не учел, что некоторые
диагнозы звучат страшнее, чем сами болезни. А многие болезни, особенно в
двадцать шесть лет, вылечиваются без следа.
Я даже не могла поверить, что так просто, без страданий, уговоров,
концертов и драк муж Марик расстанется с моей московской квартирой. "Зачем
мне больная женщина?" - спросил Марик перед уходом, посмотрел на меня
напоследок синими глазами пупса, завязал потуже кулек со своими нарядными
кофточками и застиранными трениками и ушел.
"Пока!" - сказала я беззвучно, закрыла за ним дверь, бросила пакет с
остатками его вещей на балкон и на всякий случай перекрестилась. Видимо,
судьба все-таки решила исправить свою ошибку в отношении меня. Тем более что
голос вскоре вернулся сам, внезапно, вместе с глубоким, крепким сном и