"Наталия Терентьева. Лошадь на крыше " - читать интересную книгу автора

вылезшая тетка в красном метростроевском жилете не заорала:
- Последний! Поезд последни-и-й!
Насильники впрыгнули в вагон, а я пошла пешком с Волгоградского
проспекта на Октябрьское поле, не очень рассчитывая поймать такси за ту
небольшую сумму, которая была у меня с собой. Шел мелкий снег с дождем, но
мне было не холодно в красивых черных колготках с узорами, похожими на
спящих бабочек...

***

Девушке больше всего понравился эпизод с милиционером на перроне. Мы
все-таки пошли вместе пешком. Я в лицах рассказывала милой спутнице эту
историю, которая по прошествии нескольких месяцев стала забавной страшилкой,
мы смеялись и шагали по трамвайным путям. Опустила я лишь сугубо-личное -
как и почему я оказалась в половине первого ночи не дома, а одна на другом
конце Москвы, и как перед тем Комаров лежал на диване, отвернувшись от меня,
и повторял: "Мне надо побыть одному..."
Больше он ничего не говорил, оставляя себе на всякий случай шанс. А
вдруг, месяца через два или три, он опять все поймет, но теперь уже
по-другому... И тут очень кстати придется это молчание. И непроизнесенные
слова, понятные и ему, и мне, вдруг растворятся в прошлом, которое очень
легко будет приспособить, как удобно... "Кто сказал, что я тебя не люблю?
Неправда. Просто у меня был кризис. У любого мужчины бывает кризис, и
молодец та женщина, которая это вместе с ним переживет. А вместе можно быть
и по отдельности. Душой вместе! Понимаешь? Душой!.."
Рассказав поучительную историю про метро, я обратила внимание, что,
кроме нас с незнакомой девушкой, на улице, вдоль которой мы шли, никого не
было. Лишь изредка проносились легковые автомобили. Один раз кто-то весело
просигналил, оценив наши пляжные наряды, но, к счастью, не остановился.
Красивая улица Живописная освещалась плохо, и мне стало немного
страшно. Как-то резко стемнело. Жилых домов вокруг не было, справа от нас
шел сплошной забор закрытого института - намотанная большими кольцами
колючая проволока неярко блестела по верху забора.
Трамвай так и не пришел. Девушка, наспех попрощавшись, свернула в свой
переулок, я помахала ей рукой и присела поправить пластырь на натертой ноге.
И только встав, я почувствовала, что в природе что-то неуловимо
изменилось.
Сначала я услышала тишину - полную, звенящую. Я глубже вдохнула, ощущая
непривычную плотность совершенно неподвижного воздуха. И вдруг что-то
зашуршало в абсолютной тишине, и я с удивлением ощутила теплую влагу на
своей коже. Сразу мокрыми стали плечи и лицо. Совершенно ниоткуда посыпались
мелкие островатые капли. "Хорошо-то как..." - подумала я и пошла чуть
медленнее.
После такого жаркого, безветренного дня - вдруг дождик. И опять внутри
меня как будто раздался сигнал. Тот, кто знает больше и видит дальше, сейчас
довольно скептически сказал: "Да-а-а... Знать бы, где упасть, подстелил бы
соломки..."
Я помню, что в тот момент мне пришла в голову удивительная мысль - мой
внутренний голос часто разговаривает тоном и словами Комарова!.. Но додумать
я не успела. Мне на голову вдруг обрушился будто ушат ледяной воды. Я