"Родольф Тёпфер. Наследство" - читать интересную книгу автора

совершенно отчетливо сознаю, что влюблен в другую молодую особу. Раньше я ее
просто не замечал: ведь нельзя же пылать страстью сразу к двум. Но у нее
такой тонкий про филь, такие дивные глазки, она так умна, естественна и
мила, что невозможно ее не любить, и у нее нет близких родственников. И с
каждым днем меня все больше пленяют ее прелести и состояние, которое плывет
мне прямо в руки.
Вот только одно: кроме меня, никто за ней не ухаживает. И в конце
концов мне начинает казаться, что единственным вздыхателем может быть только
простак. Как ни прекрасен цветок, но если все пренебрегают им, почему именно
я должен его сорвать? Особенно я, ведь я горжусь своим утонченным вкусом!...
Недавно я приехал на бал; она танцевала с красивым офицером.
Грациозная, улыбающаяся, оживленная, она, казалось, даже не заметила моего
появления. Тут огонь в моей груди разгорается, сердце пылает, я был на шаг
от уз Гименея. Я поспешил пригласить ее на первый русский танец*.
______________
* Речь, по всей вероятности, идет о русской кадрили, которую в начале
XIX века танцевали на великосветских балах не только в России. Это
подтверждает и следующая ниже фраза о том, что герою пришлось "разделить с
тремя кавалерами один тур русского танца". Следовательно, он был четвертым,
как и положено в кадрили.

"С удовольствием, сударь!
- На второй контрданс?
- С удовольствием.
- На третий вальс?
- С удовольствием.
- На пятый галоп?
- С удовольствием".
Все - с удовольствием: никто со мной не соперничает. Моя страсть идет
на убыль с такой быстротой, что я весь вечер только и делаю, что поедаю
пирожки.
С этого дня я обратил благосклонный взор еще на одну девицу, которая
раньше мне не нравилась единственно потому, что все, как сговорившись,
прочили ее за меня, и особенно мой крестный отец. Это мадемуазель С***,
кузина г-жи де Люз; это значит, что она принадлежит к самому изысканному
обществу и к лучшим семействам нашего города. Она высока и стройна, кавалеры
добиваются ее расположения, привлеченные столько же ее красотой, сколько и
умом. К тому же она гораздо богаче первых двух. Я уверен, что уже был бы
женат на ней, если бы не вмешался мой крестный отец.
В прошлый понедельник я приехал на бал с опозданием. Ее окружала толпа
поклонников. Пришлось удовольствоваться согласием на шестой контрданс да с
милостивым разрешением разделить с тремя кавалерами один тур русского танца.
Эти преграды, возбудив во мне самые горячие чувства, самую истинную страсть,
так окрылили меня, что я твердо решил объясниться с ней завтра же, и даже
явно одобрительный взгляд крестного не мог охладить мой пыл.
Хотя она говорила со мной только о бальных пустяках, я нашел, что она
восхитительно умна, особенно потому, что мои остроты вызывали у нее лишь
снисходительную улыбку. А ведь я бываю очень остроумен, когда захочу.
"Наверное, - сказал я себе, - она так же остроумна, как и я. О, это
бесценно! Как интересны будут наши беседы! Будет ли она говорить, или