"Николай Дмитриевич Телешов. Тень счастья" - читать интересную книгу автора

настроение его стало невыгодно отражаться на работе. В цифрах бывали
ошибки, дело пошло медленно и нестройно. Даже Синюхин сделал ему однажды
дружеское замечание, но и это не помогло. Рыбаков ответил, что чувствует
себя нездоровым и вскоре оставит службу.
- Чем же рассчитываете заняться?
- Поступлю в консерваторию. А там видно будет.
- Успех кружит голову, это верно, - сказал на это задумчиво Синюхин. -
Только я бы не советовал увлекаться мечтой. Место потеряете, а выйдет ли
из вас артист, это неизвестно.
Он хотел что-то еще добавить, но передумал и отошел от Рыбакова. Он
направился в комнату, где одиноко сидела и стучала на пишущей машинке Зоя
Егоровна, легкомысленная вдова с грубым некрасивым лицом, с пышными
волосами соломенного цвета, отравленными ради кокетства перекисью
водорода; она носила прозрачные кофточки с короткими рукавами и сильно
открытой шеей, предполагая, что все мужчины должны были рано или поздно в
нее влюбиться, и была на все руки первой затейницей и хохотуньей.
- Ну, Зоя Егоровна, - сказал ей Синюхин, входя и затворяя за собой
дверь. - Наш Гамлет неисправим: в консерваторию поступает.
- Это зачем?
- Жаждет славы. Должно быть, для дамы сердца.
Та весело рассмеялась и, обернувшись, сняла позади себя со спинки стула
кожаную сумочку, порылась в ней, вытащила сначала носовой платок, потом
карманное зеркальце и крошечную пудреницу с лапкой, потом три почтовых
конверта с надорванными краями.
- А у меня целых три! - похвалилась она, со смехом потрясая письмами. -
Сегодня заходила в почтамт - и вот результаты.
Синюхин взял из ее руки письма и, не собираясь читать, лениво спросил:
- Опять, вероятно то же и то же?.. Исписался, голубчик.
- Да. Нового ничего. Исписался.
- Так не пора ли в архив? - неожиданно предложил Синюхин.
Он поправил очки. Прежняя, всегдашняя усмешка опять выступила у него на
лице.
- Ну его совсем! У него мать была сумасшедшая. Да и он, того гляди,
попадет в больницу. Давайте напишем прощальное письмо: уезжаю, мол, за
границу; не поминайте лихом. Тем дело и кончится.
Зоя Егоровна покачала головой.
- Нет! Это не годится, - сказала она серьезно.
И вдруг опять захохотала. - Надо ее уморить... Непременно!
Синюхин пожал плечами.
- По правде сказать, мне надоело выдумывать... Пожалуй, уморите ее, как
это делается в хороших романах.
Мне все равно.
Оба они рассмеялись.
- Если согласны, у меня уж и проект готов, - предложила Зоя Егоровна. -
Мне самой стало скучно продолжать эту однообразную канитель. Я придумала
эффектный конец.
Она опять достала из сумочки сложенный лист и протянула Синюхи ну:
- Прочитайте.
Тот стал читать вслух, но почти шепотом:
- "М. Г, Выполняя последнюю волю бедной подруги моей, Анны, возвращаю