"Николай Дмитриевич Телешов. Крамола (Из цикла "1905 год")" - читать интересную книгу автора

дела испорчены, кредит подорван, и все это началось с проклятого слова
"доверие", которое, не подумавши, бросил один либеральный министр назло
действительной опоре России - самодержавию! Этим проклятым словом он вверг
страну в несказанные беды. А другой министр, покровитель лендов, прямо
отдал отечество на растерзание инородцам и всяким врагам...
- Правильно! - закричал вдруг банщик, очнувшись от спячки. - Все жулики
и изменники!
Он ударил по столу тяжелой ладонью и, перебивая оратора, горячо
продолжал:
- Всех их к чертовой матери!
Настроение вдруг поднялось. Много голосов заговорило сразу, но банщик
кричал громче всех, стуча по столу:
- К чертовой матери! Всех их к чертовой матери!
Оратор пытался что-то сказать, но его уже не слушали, а бранили обоих
министров, называя их предателями.
Кто-то прибавил к двум третьего, потом прибавил еще одного, а потом уже
все загалдели вообще про начальство.
- Велика больно власть дана! - сердился один.
- Теснят народ и знать ничего не желают, - перебивал Другой.
- Зазнались! - добавил третий. - Ни суда на них, ни управы!
- Жертвы наши разграбили, а мы-то сдуру несли денежки-то. А они по
карманам.
- Денежки наши - турлы!.. Фью!
- А полиция? Житья нет! Что захочет, то и ломит без меры, без толку:
штрафует, орет, придирается.
- Пристав у нас был - этакое животное!
- А наш-то пристав: намедни так на меня и хрипит, так и топочет ногами.
- А моего дворника из Москвы выслал. Спрашивается:
за что?
- Зазнались! Пора бы им кулаки-то сшибить!
- Только себе морды отращивают, окаянные!
- Всех их к чертовой матери!
Говорили и кричали все разом, и чем больше шумели, тем больше
разгорячались. Бранили войну, бранили какихто мошенников, роптали на
налоги и ругали полицию. Настроение слагалось не в пользу оратора.
Напрасно пытался он перейти снова к речи, напрасно кричали сыщики про
жидов и студентов, и напрасно махал руками Воронов, призывая к порядку.
- Почтенное собрание!.. Почтенное собрание!.. - надрывался он,
обливаясь холодным потом. - Вы не про то!
Тише! Не про это речь! Подождите!.. Почтенное собрание!
Но страсти разгорелись, и им уже не было удержа.
- Минин! Спасайте! - бросился, наконец, Воронов чуть не со слезами к
Красавицыну. - Лезьте на стол. Кричите им что-нибудь!
Красавицын точно ждал этого. Ловко занес он на стол ногу и вдруг вырос
над всем обществом с раскинутыми врозь руками.
- Народ православный! - гаркнул он во весь голос.
Неожиданность удалась. Все повернули глаза к новому
оратору и притихли, тем более что привезенный им молодец успел кое-кого
пырнуть пальцами под ребра и сказать:
"Гляди! гляди!"