"Уильям Мейкпис Теккерей. Виргинцы (книга 1)" - читать интересную книгу автора

злополучного виконта Каслвуда, которого в конце царствования Вильгельма III
убил на дуэли лорд Мохэн.
Мистер Эсмонд назвал свой американский дом "Каслвудом" в память об
английском замке своих предков. Впрочем, весь уклад жизни в Виргинии любовно
воспроизводил английские обычаи. Это была чрезвычайно лояльная колония.
Виргинцы похвалялись тем, что Карл II был королем Виргинии прежде, чем стал
королем Англии. Там равно чтили и английского короля, и англиканскую
церковь. Местные землевладельцы состояли в родстве с английской знатью. Они
смотрели сверху вниз на голландских торговцев Нью-Йорка и на круглоголовых
Пенсильвании и Новой Англии, думающих только о наживе. Казалось бы, трудно
было отыскать людей, менее похожих на республиканцев, чем жители этой
обширной колонии, которой вскоре предстояло возглавить достопамятное
восстание против власти английской короны.
Виргинские землевладельцы вели в своих огромных поместьях жизнь почти
патриархальную. Для нехитрого возделывания плантаций и полей в их
распоряжении были бесчисленные рабы и ссыльные, которых отдавали в полную
власть хозяину имения. Вся провизия была своей, собственные леса изобиловали
дичью. Огромные реки кишели рыбой. Они же открывали легкий путь на старую
родину. Собственные корабли помещиков забирали табак с их собственных
пристаней на Потомаке или реке Джеймс и отвозили его в Лондон или Бристоль,
откуда в обмен на единственный продукт, который виргинским помещикам было
благоугодно производить на своих землях, везли всевозможные английские
товары. Гостеприимство виргинцев было поистине беспредельным. Двери их домов
были открыты для каждого путника. Сами же они принимали соседей и навещали
их с истинно феодальной пышностью.
В описываемые нами времена вопроса о правомерности рабства еще не
существовало. Совесть виргинского джентльмена нисколько не смущалась тем,
что он - полный господин своих черных слуг; впрочем, как правило, эта
деспотическая власть над негритянской расой отнюдь не была жестокой
тиранией. Еды хватало на всех, а бедные чернокожие были ленивы и вовсе не
чувствовали себя очень уж несчастными. Вы с тем же успехом могли бы убеждать
госпожу Эсмонд, владелицу Каслвуда, в необходимости освобождения негров, как
и советовать ей выпустить из конюшни на волю всех лошадей. - она твердо
знала, что хлыст и полная торба равно полезны и для тех и для других.
Возможно, ее отец думал иначе, так как относился весьма скептически к
очень и очень многому, однако его сомнения не выливались в решительный
протест: он был недовольным, но не мятежником. В Англии полковник Эсмонд
одно время вел весьма деятельную жизнь и, пожалуй, искал тех благ, которые
могли бы принести ему успех, однако позже они утратили для него всякую
привлекательность. Что-то случившееся с ним круто изменило его жизнь и
придало ей меланхолический оттенок. Он не казался несчастным, был неизменно
добр с теми, кто его окружал, с женой и дочерью держался очень нежно и почти
во всем им уступал, однако дух его так никогда и не оправился после
какого-то сердечного крушения. Он жил, но не радовался жизни, и его
настроение никогда не было столь прекрасным, как в те последние часы, когда
ему предстояло с ней расстаться.
После кончины его жены полковником и всеми его делами начала управлять
его дочь, и он спокойно этому покорился. Ему довольно было его книг и тихого
уединения. Когда в Касляуд приезжали гости, он принимал их с большим
радушием, был любезен и немного насмешлив. И нисколько не жалел об их