"Уильям Мейкпис Теккерей. Рейнская легенда" - читать интересную книгу автора

воздуху, меж скал, меж дерев и по реке. Оба коня вздыбились и так стояли,
трепеща, с полминуты.
- Буффо милостивый! Вот это удар, - сказал преподобный старец. - Ей-ей,
мне чуть осколком по носу не угодило. - И добрый отшельник в самозабвенье
махал трубкой, не заметя, что осколок сшиб ей головку, тем лишив пустынника
любимейшего удовольствия.
- Ага! Снова! Ух ты! Уж за мечи схватились! Вот это ловко! Ага, сивый!
Ага, пегий! Так его, сивый! Так его, пегий! Так его, сивый! Так его, пе...
Peccavi! Peccavi! {Грешен, грешен! (лат.).} - проговорил тут старец, закрыв
глаза и положив земной поклон, - я позабыл, что я миротворец! - И тотчас же,
наскоро пробормотав утреню, он спрыгнул со скалы и поспешил к воителям.
Схватка завершилась. Хоть сэр Готфрид и был испытанным воином, силы его
и ловкости недостало одолеть сэра Людвига Гомбургского, бившегося за правое
дело. Все доспехи его были обагрены кровью. Множество ран покрывали его
тело, а выпад с третьей позиции, исполненный рокового проворства, рассек его
шлем дамасской стали и, пройдя сквозь мозжечок и серое вещество, почти
надвое разбил ему нос.
На губах его клубилась пена, лицо позеленело, изо лба брызгал мозг,
зубы почти все повылетели - поверженный боец являл вид ужасный; когда,
зашатавшись от могучего удара, нанесенного Гомбургом, сэр Готфрид рухнул под
копыта своего пегого скакуна, устрашенный конь наступил на ноги простертого
хозяина, вызвав у последнего вопль нестерпимой муки, и умчался прочь, храпя
и оглашая округу громким ржаньем.
Прочь! О да, прочь! Прочь по златым нивам и спелым виноградникам; по
крутым горам, вспугивая орлов в неприступных гнездах, по стремнинам, где
грохочут пенные потоки; сквозь темные заросли сосен, где рыщут голодные
волки; по зловещим пустырям, где гуляет лишь вольный ветер; по коварным
трясинам, где блуждающие огоньки таятся в камышах; прочь, прочь, сквозь свет
и мглу, ведро и ненастье; сквозь холмы и долы, сквозь грады и веси! Однажды
его хотел было задержать стражник; однако же - ха-ха! - одним скачком
перемахнул он через заставу; однажды путь его заградил кельнский дилижанс,
по конь бросился на него, сбил фуражку с головы сидевшего на крыше
кондуктора и все скакал и скакал - дико, бешено, безумно, неистово! Добрый
конь, славный скакун! Пылкое дитя Аравии! Все дальше и дальше скакал он,
минуя горы, реки, заставы, торговок яблоками; и не останавливался до тех
пор, покуда не достиг извозчичьего двора в Кельне, где хозяин имел
обыкновение задавать ему корму.

ГЛАВА VI
Исповедь

Но мы, однако же, совсем отвлеклись от поверженного воина. Осмотрев
раны в боку, на ногах, на голове и на шее у побежденного, старый отшельник
(опытный лекарь) опустился подле него на колени и проговорил:
- Сэр рыцарь, я почитаю своим печальным долгом оповестить тебя, что
положение твое весьма опасно, и вряд ли ты останешься в живых.
- Вот как, святой отец? В таком случае мне пора исповедаться - внемлите
же, ты, священник, и ты, о рыцарь, кто бы ты ни был.
Сэр Людвиг (чрезвычайно взволнованный происшедшим и привязывавший к
дереву своего коня) поднял забрало и вымолвил: