"Уильям Мейкпис Теккерей. Диккенс во Франции" - читать интересную книгу автора

убедиться в этом.
"По роману "Николас Никльби" и была написана мелодрама, о которой
пойдет речь далее. Попробуйте нагромоздить мрак и катакомбы, порок и кровь,
ложь и проклятья, адюльтер и кровосмешенье, замесите погуще это варево - и
вы получите то, что увидите в этой пьесе.
В одном из английских графств есть школа или, вернее, страшная тюрьма,
обитель голода и холода, куда некий Сквирс под личиной образцового
воспитателя заманивает несчастных детей. На самом же деле, он попросту
наживается на своих питомцах, морит их голодом, одевает в обноски и лишает
всего необходимого. В этом доме никогда не умолкают свист розог, стоны
истязаемых, крики истязателей, проклятья, изрыгаемые владельцем школы. Это
страшно читать и еще страшнее видеть. Особенно ужасны страдания несчастного
мальчика по имени Смайк, над которым больше всего измывается этот негодяй
Сквирс. Говорят, что, когда появился роман Чарльза Диккенса, многие
владельцы английских школ-пансионов подняли голос протеста, обвиняя автора в
клевете. Но праведное небо! Если даже одна стомиллионная доля описанных в
романе постыдных дел возможна, если правда, что по ту сторону Ла-Манша можно
найти хотя бы одного торговца живым товаром, подобного Сквирсу, то это
покрыло бы несмываемым позором целую нацию. Если же в действительности это
невозможно, то какое вы имеете право уверять нас в том, что и роман, и пьеса
- зеркало нравов!
И вдруг выясняется, что этот несчастный оборвыш, покрытый струпьями,
эта невинная жертва мистера Сквирса не кто иной, как единственный отпрыск
лорда Кларендона, представителя одной из знатнейших фамилий Англии. Как я
уже упоминал, это очень характерно для автора. В таких романах, порождениях
разнузданного воображения, середины не бывает. Или вы последний из нищих с
пустой сумой за плечами, или же - благодарите свою судьбу! - вы герцог, пэр
Англии и кавалер ордена Подвязки. Либо королевский горностай, либо рубище
нищего. Иногда, для разнообразия, автор надевает на вас пурпурную мантию
поверх рубища. Ваши волосы кишат насекомыми - тем лучше! Это не остановит
романиста, и он без дальних слов увенчает вашу вшивую голову герцогской
короной. Так поступает мсье Диккенс, капитан Марриат и все прочие".
Вот вам и третий рецепт изготовления "Николаса Никльби": мрак и
катакомбы, порок и кровь, адюльтер и кровосмешенье, battez-moi tout са
{Замесите это погуще (франц.).}, и дело с концом! Но если принять в
соображение, что у мистера Диккенса ни слова не сказано ни о мраке, ни о
катакомбах, ни о крови (если не считать невинного кровопускания из носа
мистера Сквирса), ни о двух последних нарушениях седьмой заповеди,
упомянутых господином Ж. Ж., то спрашивается, не было ли это de luxe
{Излишняя роскошь (франц.).} включать их в рецепт? Не читав никаких романов,
кроме французских, Ж. Ж. рассудил, что можно, не рискуя ошибиться, включить
в состряпанный им декокт и два последних ингредиента. Однако в Англии
читающая публика все еще tant soit peu prude и не проглотит подобного
снадобья. И в каком же грязном болоте барахтается наш деликатный критик!
"Votre tete est pleine de vermine" {Ваша голова кишит насекомыми (франц.).}
(кстати говоря, какое лестное предположение для французского читателя и как
прекрасно это характеризует его любовь к чистоте и приличию!). Но даже если
ваша голова в столь плачевном состоянии, не беда! Писатель позаботится о вас
и наденет на вашу вшивую башку герцогскую корону. Так делает не только мсье
Диккенс, но и "все прочие" его собратья.