"Уильям Мейкпис Теккерей. "Вороново крыло"" - читать интересную книгу автора

- Сколько же вы предлагаете?
- Десять фунтов, а?
- Что?! Предлагать моему патрону десять фунтов? Да вы спятили,
Эглантайн! Подкрутите-ка еще немного левую бакенбарду.
- Но ведь я имел в виду только комиссионные!
- Ну ладно, посмотрим. Особа, с которой я сейчас имею дело, весьма
влиятельная, так что, я думаю, можно будет договориться об отсрочке. А что
касается меня, то сам я не имею к этому ни малейшего отношения, клянусь
честью, я всего только дружеский посредник между ним и вами.
- Я это знаю, дорогой сэр.
Последние две фразы были сплошным лицемерием, парфюмеру было очень
хорошо известно, что Уокер прикарманит эти десять фунтов. Но он был слишком
беспечен, чтобы беспокоиться из-за десяти лишних фунтов, и слишком робок,
чтобы ссориться с таким могущественным другом. Он уже трижды платил за
отсрочку векселя, и все эти комиссионные, как ему было известно, шли в
карман его друга мистера Уокера.
Теперь читателю, надеюсь, понятно, что означало слово "агентство",
начертанное на двери мистера Уокера. Он занимался посредничеством между
заимодавцами и должниками, и в процессе передачи денег небольшие суммы
неизбежно прилипали к его рукам. Он был также агентом по продаже вин;
благодаря своим связям с сильными мира сего, он мог помочь получить
какое-нибудь выгодное местечко; он распоряжался судьбой по меньшей мере
полудюжины актеров и актрис, и в жизни последних, по всеобщему утверждению,
он принимал особенно горячее участие. Мы перечислили далеко не все способы,
которыми сей джентльмен умудрялся добывать средства к существованию, но так
как при всем этом он любил жить на широкую ногу, играть и предаваться
всевозможным наслаждениям, то порой, когда его расходы превышали доходы, он
объявлял себя неплатежеспособным и таким способом отделывался от уплаты по
векселям. Он так же свободно и беззаботно чувствовал себя во Флитской
тюрьме, как и на Пэл-Мэл. "Я живу очень просто, - говаривал этот философ, -
если у меня есть деньги, я их трачу, если у меня их нет, я занимаю, а если
мои кредиторы пристают ко мне с ножом к горлу, я объявляю себя банкротом и
остаюсь неуязвимым". Какая счастливая гибкость характера! Я убежден, что,
невзирая на все невзгоды и шаткость положения, во всей Англии не нашлось бы
человека, чей сон был бы столь же безмятежен и совесть так же спокойна, как
у капитана Говарда Уокера.
Предоставив свои бакенбарды мистеру Эглантайну, Уокер вспомнил о дамах,
упомянутых парикмахером, и, обозвав его тихоней и счастливчиком,
поинтересовался, хороши ли его дамы.
Эглантайн решил, что ему, пожалуй, не мешает похвастать перед
человеком, с которым он связан денежными обязательствами, и намекнуть ему на
свои блестящие виды на будущее и, следовательно, на платежеспособность.
- Не правда ли, капитан, через ваше посредничество я получил сто
восемнадцать фунтов, которые вы были так добры раздобыть для меня. Ведь,
если не ошибаюсь, у меня есть два векселя как раз на эту сумму.
- Ну, конечно, старина, а что?
- А то, что я ставлю пять фунтов против одного, что через три месяца
эти векселя будут погашены.
- Идет, я согласен, пусть будет пять фунтов против одного.
Такой неожиданный оборот дела озадачил парфюмера, но до оплаты по