"Лайни Тейтум. Трудная роль " - читать интересную книгу автора

пятнадцать с лишним метров, отделявшие его от двери детской. Взявшись за
ручку, он остановился и прислушался к смеху сына. Настроение Ричарда теперь
не имело значения. Ему было достаточно услышать смех Эдмунда, чтобы
улыбнуться самому.
Едва отец переступил порог комнаты, как Эдмунд стрелой бросился к нему
и прыгнул на руки. Герцог, привыкший к этому, легко поймал шустрого малыша,
поднял его и прижал к груди.
Эдмунд слегка подался назад.
- Папа, Эллен накрыла мне стол точно так же, как Бассик накрывает тебе.
Сейчас я приступаю к третьей перемене. Это рыбное блюдо. - Он повернулся к
девушке. - Правда, Эллен? Это ведь ты велела мне представлять папу, когда
ставила на стол запеченного морского окуня?
- Правда, лорд Эдмунд. Это фирменное блюдо миссис Дент, причем очень
вкусное.
- Эллен мой дворецкий, - сказал Эдмунд.
Герцог обратил внимание, что нянька Эдмунда, обычно очень застенчивая
девятнадцатилетняя девушка, дочь местной швеи, надела черный сюртук, видно
взятый взаймы у Басси-ка, закатала рукава и даже завязала на шее салфетку
наподобие галстука.
- Эллен, он правильно пользуется прибором?
- Ваша светлость, он великолепно делает все, за что ни возьмется.
- Папа, что-то не так?
- Не могу прийти в себя от изумления. Ты все делаешь великолепно? Это
никогда не приходило мне в голову.
- О, так и есть, ваша светлость, - сказала Эллен и тут же отошла на три
шага назад. Герцог знал, что девушка побаивается его, хотя он делал все,
чтобы успокоить ее. До сих пор она хорошо справлялась со своими
обязанностями. Герцог улыбнулся ей и снова обнял сына.
- Эллен, если ты считаешь, что это так, не буду спорить.
Стоило герцогу прийти в детскую, как его тут же охватывали
воспоминания. Это была самая главная комната в замке; вестибюль не шел с ней
ни в какое сравнение. Именно в этом помещении поколение за поколением росли
мальчики и девочки рода Чесли. Когда Эдмунд год назад приступил к учебе,
герцог велел заново перекрасить большую комнату и оклеить ее обоями, рисунок
которых выбрал сам Эдмунд из альбома с образцами. Каждый обитатель детской
оставлял в ней свой след. Следом пребывания здесь самого герцога была
прекрасно вырезанная книжная полка, висевшая в дальнем углу; на внутренней
доске гордо красовались его инициалы. Над этой полкой он трудился почти год,
пока не достиг того оттенка коричневого цвета, к которому стремился. Отец и
мать не уставали хвалить его.
Он прошел по длинной ковровой дорожке к обеденному столу сына, который
Эллен поставила на почетное место перед камином. Там Ричард спустил мальчика
на пол. Эдмунд подошел к стулу у торца и стоял неподвижно, пока Эллен не
отодвинула его от стола. Мальчик казался не просто серьезным, но ушедшим в
себя. Герцог поймал себя на мысли, что сын передразнивает его как обезьяна.
Но потом понял, что так же вел себя его собственный отец, а до того дед. Во
всем этом чувствовалась рука Бассика. Эдмунд выбрал нужную вилку, поднял
взгляд на отца, и его темные глаза гордо блеснули.
Герцог улыбнулся девушке.
- Эллен, ты права. Он и в самом деле великолепен.