"Надежда Тэффи. Ностальгия" - читать интересную книгу автора

отдельную сказку, в которой соединю всех мною обиженных и в рассказах, и в
пьесах и вознагражу всех.
- Чудесно! - сказала актриса.-Вот это будет
рай!
И она поцеловала меня.
- Но боюсь одного,-остановила я ее.-Боюсь,
что наш рай никого не утешит, потому что все по
чувствуют, что мы его выдумали, и не поверят нам...


* * *

Ну вот, утром едем на вокзал.
Гуськин с вечера бегал от меня к Аверченке, от Аверченки - к его
импресарио, от импресарио - к артистам, лез по ошибке в чужие квартиры,
звонил не в те телефоны и в семь часов утра влетел ко мне, запаренный,
хрипящий, как опоенная лошадь. Взглянул и безнадежно махнул рукой.
- Ну конечно. Новое дело. Опоздали на вокзал!
- Быть не может! Который же час?
- Семь часов, десятый. Поезд в десять. Все
кончено.
Гуськину дали кусок сахару, и он понемногу успокоился, грызя это
попугайное угощение.
Внизу загудел присланный ангелом-хранителем автомобиль.
Чудесное осеннее утро. Незабываемое. Голубое, с золотыми куполами-там,
наверху. Внизу - серое, тяжелое, с остановившимися в глубокой тоске глазами.
Красноармейцы гонят группу арестованных... Высокий старик в бобровой шапке
несет узелок в бабьем кумачовом платочке... Старая дама в солдатской шинели
смотрит на нас через бирюзовый лорнет... Очередь у молочной лавки, в окне
которой выставлены сапоги...
"Прощай, Москва, милая. Не надолго. Всего на
месяц. Через месяц вернусь. Через месяц. А что потом будет, об этом
думать нельзя".
"Когда идешь по канату,- рассказывал мне один акробат,-никогда не
следует думать, что можешь упасть. Наоборот. Нужно верить, что все удастся,
и непременно напевать".
Веселый мотив из "Сильвы" со словами потрясающего идиотизма звенит в
ушах:
Любовь-злодейка,
Любовь-индейка,
Любовь из всех мужчин
Наделала слепых...
"Какая лошадь сочинила это либретто?.." У дверей вокзала ждет Гуськин и
гигант комиссар, переставший жить умом (с ударением на "у"). "Москва, милая,
прощай. Через месяц увидимся". С тех пор прошло десять лет...


3

Началось путешествие довольно гладко.