"Надежда Тэффи. 224 Избранные страницы" - читать интересную книгу автора

плечи-то и не надо. Не видно под сюртуком. А впрочем, если хотите, я вам дам
пудры. С удовольствием. И вот еще совет: непременно улыбайтесь! Иначе
публика очень скверно вас примет! Уж вот увидите!
Котомко слушал и холодел.
В пять часов, уже совершенно одетый, он сидел, растопыря напудренные
руки, и шептал дрожащими губами:
Скажи, зачем с подобною тоскою...
В голове у него было пусто, в ушах звенело, в сердце тошнило.
- Зачем я все это затеял! - тосковал он. - Жил покойно... "с болезнью я
гляжу"... жил покойно... нет, непременно подавай сюда славу... "с болезнью я
порой"... Вот тебе и слава! "Юный корпус склоню я"... Опять не оттуда...
Ждать пришлось очень долго. Хозяйка высказала даже мнение, что о нем
позабыли и совсем не приедут. Котомко обрадовался и даже стал немножко
поправляться, даже почувствовал аппетит, как вдруг, уже в четверть
одиннадцатого, раздался громкий звонок и в комнату влетел маленький чернявый
господинчик, в пальто и шапке.
- Где мадмазель Котомко? Где? Боже ж мой! - в каком-то отчаянии завопил
он.
- Я... я... - лепетал поэт.
- Вы? Виноват... Я думал, что вы дама... ваше имя может сбить с
толку... Ну, пусть. Я рад!
Он схватил поэта за руку и все с тем же отчаянием кричал:
- Ох, поймите, мы все за вас хватаемся! Как хватается человек за
последнюю соломинку, когда у него нет больше соломы.
Он развел руками и огляделся кругом.
- Ну, понимаете, совершенно нет! Послали три кареты за артистами - ни
одна не вернулась. Я говорю, нужно было с них задаток взять, тогда бы
вернулись, а Маркин еще спорит. Вы понимаете? Публика - сплошная невежда:
воображает, что если концерт, так уж сейчас ей запоют и заиграют, и не
понимает, что если пришел в концерт, так нужно подождать. Ради бога, едемте
скорее! Там какой-то паршивый скрипач - и зачем такого приглашать, я
говорю, - пять минут помахал смычком и домой уехал. Мы просим "бис", а он
заявляет, что забыл побриться. Слышали вы подобное? Ну, где же ваши ноты,
пора ехать.
- У меня нет нот! - растерялся Котомко. - Я не играю.
- Ну, там найдется, кому сыграть, давайте только ноты!
Тут выскочила хозяйка и помогла делу. Ноты у нее нашлись: "Маленький
Рубинштейн" - для игры в четыре руки.
Вышли на подъезд. Чернявый впереди, спотыкаясь и суетясь, за ним
Котомко, как баран, покорный и завитой.
- Извините! Кареты у меня нет! Кареты так и не вернулись! Но если
хотите, вы можете ехать на отдельном извозчике. Мы, конечно, возместим
расходы.
Но Котомко боялся остаться один и сел с чернявым. Тот занимал его
разговором.
- Боже, сколько хлопот! Еще за Буниным ехать. Вы не знаете, он в
частных домах не поет?
- Н-не знаю... не замечал.
- Я недавно из провинции и, простите, в опере еще ни разу не был.
Леонида Андреева на балалайке слышал. Очень недурно. Русская ширь степей...