"Джудит Тарр. Замок горного короля" - читать интересную книгу автора

- Довольно! - выкрикнул король.
Внезапно он хлопнул в ладоши. Хотя Имин и сидела среди придворных, она с
ними не ела. Теперь она с плавной грацией встала и подошла к низкой
скамеечке, которую слуги поставили перед возвышением. Когда она села, ей
подали инструмент - маленькую арфу из золотистого дерева с серебряными
струнами.
Все привыкли, что она часто поет в зале, но на этот раз зазвучала новая
песня. Она началась тихо, как гимн восходящему солнцу. Затем, когда
придворные притихли, захваченные мелодией, Имин сменила стиль: теперь это
был мощный речитатив, который рассказывал о деяниях богов и героев.
Сегодня Имин пела о боге, высшем боге, Аварьяне, лицо которого было
солнцем; о жрице, рожденной в королевской семье; о сыне, который произошел
от их любви, родился на восходе дневного светила, дитя бога, принц, лорд
Солнца.
Мирейн оставил слабые попытки поесть. Его руки, лежавшие на столе, сжались
в кулаки, лицо утратило всякое выражение.
После долгого пения воцарилось сдержанное молчание. Его нарушил голос
короля, который больше не скрывал своей глубокой радости.
- Дварьян мне свидетель, - сказал он, - что так оно и есть. Смотрите, вот
принц Мирейн аль-Аварьян, сын моей дочери, Сын Солнца. Смотрите, вот
наследник Янона!
Едва стихли раскаты его голоса, вскочил молодой лорд Хаган, готовый
поддержать любое новое дело, способное возбудить его воображение. А это
дело было делом самого короля.
- Мирейн! - крикнул он. - Сын Аварьяна, наследник Янона, Мирейн!
Сначала поодиночке, затем все вместе придворные присоединились к его
восклицаниям. Зал загудел выражениями почтения. Мирейн встал, чтобы
ответить на них, подняв пламя своей руки, высвобождая свое внезапное
яростное ликование. Старый король улыбался. Только Моранден мрачно
скривился: исчезли все его надежды, разбитые вдребезги этим шквалом
восклицаний.


4


Вадин открыл глаза с ударом рассветного колокола. Какое-то мгновение он не
мог понять, где находится. Было слишком тихо. Ни следа приглушенного шума
казармы оруженосцев, который становится не таким уж приглушенным, когда
более крепкие начинают выбивать лентяев из постелей. Это было и не теплое
гнездышко его братьев в Гейтане, где Керинво сне бросал на него руку, а
Кутхан, словно переросший щенок, пытался зарыться ему в бок, и тут же
дремала собака, а то и четыре, заменяющие одеяла, которые младшенький,
Силан, повадился стаскивать на себя. Вадин был в совершенном одиночестве,
он ощущал холод там, где сползло одеяло, и окружали его чужие стены.
Стены, которые светились, как тучи, закрывающие Ясную Луну. Он вгляделся в
них.
Перед ним кто-то стоял. Память сразу вернулась к Вадину. Он лежал в
постели в своей новой комнате, находившейся между спальней принца и
наружной дверью, и на него смотрел Мнрейн. Ваднн хмуро ответил на взгляд