"Александр Тарнорудер. Vertigo" - читать интересную книгу автора

ресурсы, отчаянно захотелось чаю. Это означало потратить так необходимые для
обогрева граммы топлива, но он не смог отказать себе в удовольствии достать
старую пол-литровую кружку, подаренную отцом на седьмой день рождения, и
плотно набить ее девственной чистоты снегом. Кружка была его талисманом -
она побывала с ним на всех материках, и он собирался непременно взять ее с
собой в экспедицию, как залог возвращения на Землю, как некую охранную
грамоту. Темно-зеленая эмаль сильно пострадала и оббилась, покрывшись
многочисленными черными пятнами, но Дан из суеверия продолжал таскать кружку
с собой.

Луна залила неправдоподобно ярким желтым светом ледник внизу,
преобразив пейзаж из земного в лунный, на котором, как на компьютерной
картинке Гугла, выделялись причудливыми формами и всеми оттенками желтого
складки поверхности да темнели пробивающиеся из-под снега скалы. Гревший
ладони горячей кружкой Дан не удержался, сфотографировал переливы лежащего
внизу ледника и послал картинку отцу. "Завидую" - получил он одно слово в
ответ.

Несмотря на усталость, сон не шел, наверное, сказывалось возбуждение.
Мысли крутились вокруг "метеостанции", но ничего разумного в голову
по-прежнему не приходило. Дан даже подумал, что возбуждение, как и
неспособность конструктивно мыслить, могут быть ранними проявлениями горной
болезни. Он находился сравнительно низко, ниже четырех кило, но кто знает,
как действуют местные условия. Несомненно, в его пользу была привычка бегать
марафон, дающая мозгу тренировку кислородным голоданием, но нельзя было
сбрасывать со счетов даже малейшую опасность.

Чтобы заставить себя заснуть, Дан поплотнее закутался в спальный мешок,
нацепил очки и наушники, поставил свой любимый диск с ночным маршрутом вдоль
берегов Кинерета. Ему нужно было как следует выспаться, чтобы выйти с
рассветом и подняться еще на шестьсот метров на плато, пройдя траверсом
километров пять-шесть. Как и всегда, ночной Кинерет сверканием огней на
Голанах, тихим шелестом прибрежного тростника, резким птичьим криком
"Кар-р-ком" вызвал давние воспоминания о Розке-Веред, о недолгой, оставшейся
в прошлом, любви, прервавшейся туманной и безлунной ночью, когда их патруль
нарвался на засаду.

Дан среагировал за мгновение до того, как по ним открыли огонь, упал за
камень, стрелял в ответ, что-то кричал. Все стихло через несколько очень
долгих секунд, после которых вечностью потянулись минуты тишины, когда
предательски выдает даже собственное дыхание и бешеное биение сердца, когда
малейшее движение требует неимоверных усилий.

Полная неизвестность: где свой, а где чужой?

Приказ командира в наушниках: не поднимать головы до прихода
подкрепления.

Распростертая тень на дороге, размытая серой темнотой предутреннего
тумана, до которой надо доползти даже ценой собственной жизни; слабеющий от