"Александр Тарнорудер. Конец черному четвергу..." - читать интересную книгу автора

желая что-то сказать, но слова не шли.
- Пойду девочек кликну,- Елисеева скрылась в доме.
- Тема, пойдем, дело есть,- отвел его в сторону Кузьмич.- Разбавить
надо, сам знаешь как, не впервой, а Петру не наливай, я ему налил уже. С
нами сядет - там еще выпьет.
Понятно, что налил Кузьмич не только Петру, но и себе, не станет же
Петр, в самом деле, пить один, не по людски это. Третьим взяли Багра. Стол
девочки соорудили за какие-нибудь десять минут - подвернувшиеся кстати
лабораторные заказы были арестованы и отправлены в общий котел. На разбавку
Артему была выделена литра спирта.
- Ну, давайте,- поднялся Кузьмич со стаканом в руке,- здоровье Петра
Андреича!- Свободной рукой Семенов надавил корешу на плечо,- сиди, Петро,
сиди. Грибник Петр Андреич бывалый, заядлый, можно сказать. Ну, давай,
Петро...
Свежеразбавленный спирт был тепловат и шибал. Проголодавшийся народ
быстро расхватывал закуску в предвкушении второй. Петро сидел насупившись,
не притрагиваясь к еде.
- А эти, что?- громким шепотом спросил он Кузьмича, заметив, что Рината
второй раз обнесли, а у Артема спирт остался еще с прошлого раза.- За баб
что ли идут?
- Один - татар, а другой - еврей,- ответил Семенов тоже шепотом.- Ты
закуси, Петро, закуси, нормальный харч. Багор! Все не лей, на третью оставь!
Давай, мужики. Давай, хозяин. За то, значит, чтобы было у нас завтра, в
корзине...
- Ты, Семенов, так и скажи: за грибы!
- Вот ты, Тань, всегда так! Нельзя так, понимаешь! Ты, Тань, если не
знаешь, то не надо! Не положено это упоминать, счастья не будет. Ну да
ладно!- Кузьмич махнул спирта.
Да не ладно...
Дальнейшие события развивались так, что никто из их участников и не
пытался о них потом не то что рассказывать - даже заикаться.
Сначала на террасе появился огромных размеров серый дымчатый кот с
пушистым, трубой, хвостом. Пригнув голову к дощатому с облупившейся краской
полу, принюхиваясь к происходящему, он бесшумно пересек пространство и одним
грациозным движением взлетел на спинку старого располосованного кресла,
занимаемого Петром Андреичем. Кот положил передние лапы к нему на плечо, а
потом медленно опустил голову на лапы, изогнув спину, слегка поводя хвостом
из стороны в сторону. Аудитория притихла. Казалось, притих даже гомон
окрестного птичьего сброда и шелест веток орешника. Кот утвердился на плече
Петра, медленно прикрыл зеленые глаза и замер.
- Рыбалка у нас законная,- произнес ни с того ни с сего Петр Андреич.-
Лещ играет. Жирный. Жир так и капает. И щука бьет. И карась берет.
Петр встал и, не говоря ни слова, пошел с террасы в сторону деревни.
Кот исчез так же внезапно, как и появился.
По неизвестной причине большинство присутствующих охватила непонятная
лихорадочная дрожь: была вывернута надина швейная коробка и извлечена
телесного цвета капроновая нитка, с хрустом гнулись в крючки найденные там
же булавки, благо, никогда не расставался с шанцевым инструментом Владлен
Иваныч, с треском ложились под ноги Сереге плети орешника, порубана на
поплавки старая черная бельевая прищепка, и хрен с ним, с грузилом - булавки