"Е.В.Тарле. Северная война и шведское нашествие на Россию" - читать интересную книгу автора

организации на Западе, с некоторыми правильно оцененными положительными
чертами старорусского ратного дола. И уже вскоре после первой Нарвы русские
артиллеристы стреляли из орудий, сделанных русскими мастерами на своих
оружейных заводах из своего железа и меди, и русские корабельные мастера
строили на своих верфях суда, которые ничуть не уступали ни английским, ни
голландским, ни французским.
Необычайное усиление централизации власти шло при Петре параллельно с
упорными, энергичнейшими мероприятиями правительства по созданию и
укреплению промышленной деятельности. Широкие привилегии, субсидии,
всяческие поощрения и награды сыпались на удачливых предпринимателей,
правительство и само выступало, где это было нужно и возможно, в роли
хозяина и распорядителя промышленных предприятий. Устройство каналов,
прокладка новых и расширение старых сухопутных путей сообщения позволили
использовать далекие естественные богатства - железную руду Урала, строевой
лес Средней, Восточной и Северной России, особенно лес мачтовый, предмет
всегдашней зависти англичан, которые были усердными его покупателями.
Торговые операции как в области торга внутреннего, так и в области
заграничного экспорта приобрели невиданные прежде на Руси размеры. И тогда
уже, заметим к слову, сказалась черта, которая так восхищала иностранных
наблюдателей впоследствии, во второй половине XVIII в.: правила, введенные в
России, гораздо меньше стесняли ремесленную и торгово-промышленную
деятельность, чем это было в ту пору цехового законодательства, например, во
Франции, в Пруссии, в габсбургских владениях, в государствах Апеннинского и
Пиренейского полуостровов и в той же Швеции.
Заводы, "манифактуры", заботы о водных и сухопутных сообщениях, начало
торгового флота - все это, были явления очень значительные, знаменовавшие
бесспорно прогресс в русской экономике, но ни в это время, ни очень долго
после него никаких существенных изменений в феодально-крепостническом
способе производства и в общественных условиях не было. Мало того, не только
не наблюдалось никаких смягчающих обстоятельств в практике крепостнических
отношений, но именно относительно петровского времени должно повторить то,
что сказал в свое время В. И. Ленин, борясь со слащаво-лицемерными попытками
либеральной историографии "подкрасить" всю историю русского крепостного
права: "Не хрупким и не случайно созданным было крепостное право и
крепостническое поместное сословие в России, а гораздо более "крепким",
твердым, могучим, всесильным, "чем где бы то ни было в цивилизованном
мире"".[2] И в другом месте он подчеркивает, что только после 19 февраля
1861 г. "на смену крепостной России шла Россия капиталистическая".[3]
Всякая модернизация экономики России времени Петра была бы грубой
антиисторической ошибкой.
Хозяйство России в первой четверти XVIII в. и позже оставалось
хозяйством феодально-крепостническим. Поскольку крепостные крестьяне стали
еще более зависимыми от землевладельца, пребывая такими же, как и до Петра,
беспомощными перед произволом низших и высших носителей государственной
власти, постольку и создаваемая при Петре крупная добывающая и
обрабатывающая промышленность неминуемо начала базироваться на подневольном
труде закрепощенных крестьян, "поверстанных" в заводские и мануфактурные
рабочие.
Не следует этого забывать и впадать в преувеличения. В новую,
буржуазную общественную формацию Россия при Петре еще перейти не успела. Но