"Александр Торин. Мы-русские, других таких нет (рассказы)" - читать интересную книгу автора

воровато попыталась втереться между капотом его машины и тротуаром. Тут
нервы у Лени сдали, он нажал на гудок и начал мигать фарами, с отчаянием
продвигаясь вперед. Раздался скрежет, "Мазда" недовольно фыркнула, даже
как-то оскалилась, но отступила и снова спряталась на боковой улочке.
Японская машинка никак не могла тягаться с бронированным "Шевроле"
двадцатилетней давности - это все равно, как если бы "Жигули" перегородили
дорогу правительственному "Зилу".

Приключений на сегодня Цыплову было более чем достаточно, он вытащил из
багажника чемоданы, и потащил их по пешеходной дорожке. Идти до квартиры
пришлось довольно далеко, и Леня почувствовал, что прошедший день вымотал
его и морально, и физически.
Квартирный комплекс "Сады Бомбея" за прошедший час с небольшим
волшебным образом преобразился. Окна были ярко освещены, а на дорожках,
идущих вдоль стены здания, стояли свечи в стеклянных стаканчиках, и еще
тлеющие ароматические палочки, распространявшие божественный аромат
благовоний. У каждой двери в мерцании свечей стояли статуэтки многорукого
Будды, а из квартир слышалось пение. Более всего поразило Леню огромное
количество неизвестно откуда взявшихся кур, которые с наглым кудахтаньем
бродили по дорожкам, что-то выклевывая из цементных плит.
Леня был заинтригован. Вообще-то, он никогда не имел дурной привычки
заглядывать в чужие окна, но, проходя мимо очередной квартиры, из которой
раздавался хор женских голосов, удержаться не смог.
Квартира, к его удивлению, была совершенно пустой. В ней не было ни
столов, ни стульев, лишь подушки, постеленные на полу, горящие свечи, и
женские спины в чем-то шелковом со складками. Вокруг женщин ползали по полу
дети в подгузниках. В соседней комнате на полу стоял компьютер, а около
него, на подушке, поджав под себя ноги расположился довольный, пузатый
мужчина с длинными усами. Мужчина этот как две капли воды напоминал главу
семейства, несколько минут назад освободившего заветное место на стоянке. Он
что-то загребал левой рукой из пиалы, украшенной национальными узорами, а
правой азартно стучал по клавиатуре. Картинка на экране была Лене знакома:
усатый отец семейства играл в "Тетрис". Из квартиры пахло чем-то пряным и
острым.
-- Национальные традиции, успокаивал себя Леня, пробираясь между
домиками. Наконец, заветная дверь, в отныне принадлежавшую ему квартиру
открылась, он бросил чемоданы на пол, и почувствовал, что засыпает. --
Теперь все будет хорошо, -- мелькнуло в его сознании. Леня снял ботинки,
накрылся зимней пуховой курткой, привезенной из России, и совершенно
бесполезной в Калифорнии, и, устроившись на полу в спальне, заснул.
Проснулся он от жуткого зуда, поднимавшегося от ног к животу, и от
странных вскриков, раздававшихся во дворе. Все тело его, а особенно ноги и
низ живота, были одной сплошной областью чесучести, состоявшей из тысяч
изолированных укусов.
На стенах полыхали красные и голубовато-зеленые тени, а со двора
слышалась заунывная индийская музыка, взрывы, звяканье бубнов. Леня,
чертыхаясь, подошел к окну и от удивления закашлялся.
Во дворе без малейшего смущения томно разгуливала почти-что белоснежная
корова с одиноким коричневым пятном на боку. Около нее в экстазе плясали
мужчины в простынях. Неподалеку от маленького голубого бассейна стояла