"Александр Торин. Дурная компания" - читать интересную книгу автора

-- Сейчас, сейчас, Николай Иванович, -- засуетился второй, сейчас
быстренько определим. Он открыл дверцу багажного отделения и принялся
засовывать туда портфель. Раздался хруст картона и одновременно стон дамы --
инспектора РОНО.
-- Товарищ, товарищ! -- визгливо закричала она, -- Осторожнее, там
шляпа!
-- Да вы своей шляпой, понимаете, всю секцию заняли, надо и с другими
пассажирами считаться! -- неожиданно агрессивно отвечал Петр Семенович,
продолжая деловито засовывать портфель. Дама в отчаянии вскочила со своего
места и низким грудным голосом закричала на весь салон:
-- Граждане, ну скажите же ему! -- Она посмотрела на меня, явно ища
поддержки, но импортный плащ и растерянное выражение лица видимо смутили ее.
-- Ничего не понимают, басурмане! -- раздраженно буркнула она, и, вскочив,
ловко оттолкнула Петра Семеновича, с необычайной легкостью выхватила у рук
из него портфель, вытащила из секции слегка помятую коробку со шляпой и
положила ее себе на колени, раскрасневшись и раздраженно сопя.
-- Вы, гражданочка, поосторожнее. -- заметил Петр Семенович. --Так вот,
Николай Иванович, -- продолжал он, -- вы уж обязательно по приезде доложите
Трофиму Федоровичу о договорчике. И совещаньице надо собрать, а то как бы
Александр Гаврилович не подсуетился, он ведь у нас из рук работу выбить
может!
Николай Иванович как-то не очень хотел показать подчиненному, что он
внимательно слушает его и отвечал в своей довольно сухой и неопределенной
манере:
-- Да, Петр Семенович, будет вам. Обсудим с товарищами, обмозгуем,
Александру Гавриловичу рука коротка до нас дотянуться! -- Неожиданно голос
его поднялся и взвизгнул: -- Хрена чертова он у меня получит! Я ему яйца
откручу, да я до самого Ивана Леонидовича доберусь если что. Они у меня все
вот тут ходить будут! -- Рука его сжалась в кулак и наглядно
продемонстрировала, где именно и как будет ходить зловредный конкурент, если
он позволит себе чего лишнего.
Они уселись, и обрывки их разговора уже более не долетали до меня.
Чем-то уже немного забытым и даже родным повеяло на меня. Эти люди были
плоть от плоти той огромной страны, в которой я родился, и все их интонации,
жесты, обороты речи были мне понятны до глубины души, как будто я жил с ними
бок о бок на протяжении многих лет. Я уже мог прикрыть глаза и фантазировать
о том, как Петр Семенович приедет в свою квартиру с паркетным полом и
гардинами, полная жена в халатике нальет ему рюмку холодной "Столичной" и
он, закусывая селедочкой, будет рассказывать ей о диковинных товарах и
культурном обращении в заморской стране Голландии.
Тем временем в проходе появились два осоловевших и распространявших
крепкое пивное дыхание мужичка в заштатных, грязноватых, физкультурного
покроя куртках. Глазки у них были маленькие и круглые, одинаковые рыжие усы
свисали с губ. Напоминали они слесарей автопарка, которые вот-вот хотели
закусить пивко воблой, но подкативший самолет помешал им это сделать. За
мужичками тянулись две совершенно неразличимые бабенки, тащившие за собой
огромные сумки и распространяющие аромат каких-то дорогих импортных духов,
совершенно не сочетающийся с их обликом.
-- Коль, а Коль, куда садиться-то? -- с залихватскими интонациями
спросила одна из них.