"Александр Тарасенко. Письмо ушельца" - читать интересную книгу автора

Кэтрин старше меня, как можно предположить. Она вряд ли сможет иметь
здесь ребенка. Она довольна тем, что здесь я принадлежу ей. Мы могли бы
вступить в официальный брак. Или в гражданский. Нам было бы хорошо. Здесь.
На Земле, за стенами моей квартиры. Но это невозможно. Невозможно познать
счастье для двоих на Земле, укрывшись от Земли в стенах кооперативной
квартиры. Время такое. Мир такой. Каждый индивидуум где-то приписан и для
чего-то предназначен. Лев Толстой пробовал протестовать, пробовал уйти от
титула графа и славы писателя с мировым именем. Роберт Фишер не захотел
служить Архимедовой ванной для измерения объема шахматной короны. На свете
существуют две истории: с большой и малой букв. Так вот с малой,
микроскопически малой буквы пишется история будней. С детства мне внушали,
что малую букву необходимо дописать в большую, а для этого каждый должен
быть где-то приписан и для чего-то предназначен, пусть даже для
производства никому не нужного барахла.
Хочу уйти отсюда. К черту все! Хочу выспаться. Выспаться до телесной
усталости. И чтобы, проснувшись, видеть море солнца и улыбок - только не
море рапортующих народу средств массовой информации. Хочу уйти туда, где
нет слов - лишних и необходимых; где только глаза, пальцы, губы, мысли...
Оголенное сознание без вуали высокоморального человеческого сознания. Где
нет научно-технических революций и жертв этих революций. Нефтяных вышек в
океане и мусорных свалок. Бруклинского моста и пепелища Хиросимы. Дикторов
и диктаторов... Где есть только сознание, пульсирующее в ритм пульсации
местного светила. Сознание, обретенное сразу и целиком. Где есть осознание
мира как единого целого. Осознание мира и себя как единого и неделимого
целого. Все для всех или ничего никому. Осознание Пространства как Времени
и Времени как Пространства. Где темными ночами слышны скрипы и шорохи
Вселенной. Вселенная, словно уставший в долгом плавании корабль, скрипит,
нет - стонет корпусом и такелажем. Фантастика... Там, где нас нет, верно?
Н.Н., говоря откровенно, Вы напоминаете мне упитанного
длинношерстного кота, занятого вылавливанием из большого аквариума золотых
рыбок. Я показался Вам маленькой рыбкой с пробивающимся на плавниках
золотом. Вы осторожным, но ловким движением выловили меня из мутной воды
большого аквариума, очистили от налипших водорослей и бросили в маленький
аквариум, до отказа наполненный живительной, чистой, родниковой водой. Мир
стал интересен и прекрасен - следствие насыщенности воды кислородом. Я
увидел множество маленьких рыбок с золотистыми плавниками. Они не
проявляли резвости и веселья. Рыбки медленно плавали, часто застывали на
месте и шевелили плавниками. Интересная деталь: от шевеления плавниками
вовсе не возникает ток воды. (Быть может, он слишком слаб, чтобы быть
различимым?) Я подплыл ближе к одной из рыбок. Она не реагировала на мое
приближение. Я подплыл к ней морда к морде и пустил изо рта несколько
пузырьков воздуха: "Товарищ!" Рыбка посмотрела на меня отсутствующим
взглядом, разинула раз-другой рот: "Вы правы, наш аквариум прекрасен, наше
общество идеально и здорово..." - и показала мне хвост.
И тогда через толстое стекло аквариума, искажающее внеаквариумный
мир, вплыла рыбка по имени Кэтрин. На се плавниках и чешуйках играл
отблеск пожара. Великолепное зрелище! Но отблеск пожара играл
переливающимися огнями только для меня. Остальные обитатели аквариума
продолжали свое глубокомысленное шевеление позолоченными плавниками и
безмолвное, вялое хлопание зубастыми на вид челюстями. Недолго думая, я