"Сюзан Таннер. Пленница гор" - читать интересную книгу автора

едва ли пользовались. И хотя в камине горели только что положенные дрова, а
на мебели только что вытерли пыль, в комнате все еще было затхло и душно.
Полог из розового Дамаска был поднят над большой пуховой кроватью, а ночная
сорочка лежала поверх покрывала. Дара быстро оглядела комнату, повернулась
назад и обнаружила, что Лаоклейн стоит рядом.
Он сосредоточенно смотрел на нее, разглядывая платье. Оно было мягким,
теплым, голубого цвета, облегающий в кружевах бюст, короткий гладкий подол.
Дара стояла молча, в ожидании, лицо ее было бледно. Волосы следовало бы
причесать. Они ниспадали спутанными темно-рыжими прядями, а круги под очень
яркими глазами говорили о ее переживаниях.
Она вздрогнула и подняла руку, как бы защищаясь, хотя Лаоклейн даже не
шевельнулся. Невероятно, но он ушел, не попрощавшись, тихо, но крепко закрыв
за собой дверь. У Дары подкосились ноги, и она опустилась в глубокое кожаное
кресло, стоявшее около камина. Дрова в камине потрескивали, ее окутывало
тепло. Лаоклейн же остановился за дверью, с трудом пытаясь забыть ее образ.
Он вернулся в зал, где в одиночестве все еще сидел Дункан. Из-за него
его холостые слуги не могли лечь спать, так как их постелью был пол,
устланный шкурами. Лаоклейн наполнил два бокала и присоединился к отцу,
сидевшему у огня.
Приближалась полночь, когда Руод вернулся в крепость Атдаир. Ему было
тошно и от вина, и от своих собственных горьких мыслей. Дункан кивнул ему
головой, когда тот подошел, а Лаоклейн сделал вид, что не замечает его
присутствия, пока Руод грубо не заговорил с ним:
- Эй, брат, кажется, не так-то просто уложить девку в постель. Стоило
бы побороться, зная, какая награда тебя ожидает. Или ты потерял всякое
желание изнасиловать девчонку?
- Я так никогда не поступаю, Руод. Ты так напился, что готов приписать
мне все свои преступления?
Руод слегка качнулся, вид у него был воинствующий.
- Нет ни одной девки, которая была бы не рада переспать со мной. Эта
такая же, как и все, несмотря на то, что она англичанка и с хорошими
манерами.
Только теперь Лаоклейн поднялся и посмотрел брату прямо в лицо.
- Больше я не стану тебя предупреждать, Руод. Ты хорошо знаешь, что я
делаю тому, кто перейдет мне дорогу. Держись подальше от этой девушки, иначе
горько пожалеешь!
Руод поднял кулак для удара, но тут размеренно заговорил Дункан:
- Садись, парень, и пей. Уже поздно драться. И мне совсем не хочется
видеть, как вы деретесь. Драка испортит мне настроение после такого вкусного
и сытного ужина.
Руод, выставив вперед подбородок, посмотрел на сводного брата в пьяной
нерешительности, затем пошел, чтобы взять у отца глиняный кувшин. Он пил
жадно, потом, спотыкаясь, подошел к столу, где и упал, погруженный в
зловещие мысли о Лаоклейне.
Только когда раздался его храп, старик Дункан почувствовал себя
спокойнее. Руод был не слишком умен и не понимал, что терпение брата не
безгранично. Хотя до сих пор Лаоклейн был с ними щедр и относился к ним
хорошо, настолько хорошо, что Дункан порой забывал- не он уже хозяин своего
собственного замка. Он криво усмехнулся и подумал: "По крайней мере, в замке
Атдаир удобнее, чем в старой крепости в горах, принадлежащей роду