"Танидзаки Дзюнъитиро. Ключ " - читать интересную книгу автора

16 февраля
...Нынче днем, около четырех, произошло нечто, заставившее меня
поволноваться. Я прячу свой дневник в ящике платяного шкафа в гостиной
(ящик, которым никто, кроме меня, не пользуется), на самом дне, под пачками
поздравлений по случаю рождения дочери и старых родительских писем, и пишу,
подгадывая время, когда мужа нет дома; но случается, хочется записать что-то
сразу, пока не забыла, а иногда просто находит желание пообщаться с
дневником, поэтому порой я пишу, не дожидаясь ухода мужа, пользуясь тем, что
он сидит безвылазно у себя в кабинете. Кабинет расположен прямо над
гостиной, и хотя оттуда ничего не слышно, мне кажется, я могу, в общем,
представить, чем он в данный момент занят - читает, пишет, делает записи в
дневнике или же о чем-то задумался. В кабинете всегда царит полная тишина,
но временами становится как-то особенно тихо, вероятно, муж, затаив дыхание,
прислушивается к тому, что происходит под ним, в гостиной. И тишина эта
наступает обычно именно в тот момент, когда я, не забывая, что дома не одна,
тихонько достаю дневник и беру кисть. Вряд ли это только моя мнительность.
Чтобы избежать предательских звуков, я отказалась от обычной бумаги и
перьевой ручки. Я сделала маленькую книжечку на японский манер, сложив
гармошкой мягкую, тонкую бумагу "гампи"*, и пишу убористо кисточкой, но
давеча, чего со мной никогда не случалось, я так увлеклась, что на какие-то
пару секунд утратила бдительность. И как раз в этот момент муж, намеренно
или случайно, бесшумно спустился в туалет, прошел мимо гостиной и, справив
нужду, вновь поднялся к себе. "Бесшумно" - так мне показалось. Возможно, у
него не было иной цели, кроме как сходить в туалет. А возможно, я не
услышала того, что должна была услышать, именно потому, что он спускался не
таясь, привычной для моего слуха походкой. Как бы там ни было, я
спохватилась, только когда он уже был внизу. Писала я, сидя за обеденным
столом, и поспешила спрятать под стол дневник и футляр для кисти (в таких
случаях я держу тушь в футляре, обходясь без тушечницы: этот футляр остался
мне от отца - китайская вещица, имеющая антикварную ценность), так что он
вряд ли видел, чем я занимаюсь, но когда я торопливо закрывала дневник,
бумага зашелестела, и меня встревожило, не услышал ли он. Нет, я уверена,
что услышал. Характерный шелест бумаги "гам-пи" вполне может навести его на
догадку, для чего я ее использую. Впредь надо быть осторожнее, но что мне
делать, если муж прознает о существовании моего дневника? Даже если я спрячу
в другом месте, у меня нет уверенности, что он не отыщет его в этой
маленькой комнате. Единственный способ - не выходить, когда муж дома...
Последнее время из-за постоянной тяжести в голове я и так практически не
выхожу, даже за покупками на рынок посылаю Тосико или домработницу. Правда,
Кимура уже давно зовет в кино на "Красное и черное"**. Я бы охотно пошла, но
прежде нужно придумать, как уберечь дневник...
______________
* "Гампи" - сорт бумаги из волокон коры викстремии.
** "Красное и черное" - экранизация одноименного романа Стендаля с
участием Ж Филипа и Д. Дарье, режиссер К.Отан-Лара, 1954 г.



Дневник Мужа