"Арон Тамаши. Корень и дикий цветок" - читать интересную книгу автора

обмотанных белой тесемкой лапках, вытянув шею, вся напряглась, будто
намеревалась с разбегу прыгнуть через костер. Девушка ощутила странное
волнение. Захотелось прижать к себе, приласкать эту маленькую дикарку; но
тотчас же вспыхнула в ней ярость хищника, неудержимое желание схватить птицу
и свернуть ей шею.
Кровь возбужденно стучала в висках.
Она не отрываясь, с дрожью смотрела на горлинку, не зная, какому из
двух желаний последовать, как вдруг под окнами раздались громкие голоса.
Тези встряхнула головой, будто освобождаясь от вцепившегося в волосы
кустарника.
И распахнула окно.
В мареве света искрился подтаявший снег; у открытых ворот дедушка
разговаривал с двумя парнями. Точнее, это были подростки, о каких говорят,
что они еще не взрослые, но уже и не дети. Парней Тези знала. Один из них
служил при сельсовете рассыльным; второй ходил в стажерах у зоотехника, но
больше крутил коровам хвосты да считал ворон, чем учился делу. Оба сжимали в
руках жезлы, украшенные цветами, очевидно искусственными, и лентами: у
рассыльного - красной, у стажера - пестрой.
- Чего им? - крикнула Тези.
- Да пришли вот, - сказал старик.
- А чего им надо-то?
Рассыльный приподнял жезл, расправил на нем красную ленту.
- Мы - посланники! - гаркнул он.
Стажер, чтобы подчеркнуть, что он здесь тоже не лишний, принялся
размахивать жезлом с пестрой лентой и запел:

Киска краше всех зверят,
А Катюша - всех девчат.

Язык у обоих парней заплетался, было заметно, что они изрядно навеселе.
Тези крикнула, уже с раздражением:
- А у нас вам какого лешего надо?
- Мы посланники!.. - повторил рассыльный.
- Посланники сердца! - уточнил стажер.
В этот миг, звонко хлопая крыльями, горлинка вылетела через распахнутое
окно, едва не задев Тези.
- Ну, заходите, коли пришли! - сказал старик парням.
Тези увидела, как все трое зашагали к крыльцу. По украшенным цветами и
лентами жезлам она поняла, что кто-то кого-то зовет в жены. Но кто и кого?
Гадать Тези боялась, хотя догадка уже притаилась в ней, как заяц в кустах:
вроде и не видно его, да листья дрожат, выдают. Легкая дрожь, словно
ветерок, пробежала по телу и стихла. Девушка высыпала из плошки в снег так и
не тронутые горлинкой семечки и закрыла окно. Оправила блузку и юбку;
почувствовала, как вдруг приятно заныла грудь и напряглась поясница.
Она перешла в другую комнату и встала напротив двери. Ждать почти не
пришлось, дверь открылась, и вошли парни с жезлами, а следом за ними -
дедушка. Тези поочередно окинула взглядом парней, в нерешительности
топтавшихся у порога и, видимо, опасавшихся, что девушка услышит, как
выпитое вино булькает у них в желудках при каждом шаге. Стоявший справа
рассыльный густо покраснел под ее взглядом, лицо его стало таким же, как