"Андрей Таманцев (В.Левашов). Разборка (Пропавшие без вести)" - читать интересную книгу автора

были обнесены красивым забором из темно-красного кирпича. В глубине участка
стоял двухэтажный, из такого же кирпича, дом с плоской крышей, удивительно
соразмерный просторному участку и мачтовым соснам. Все было захламлено
строительным мусором, но нетрудно было представить, как стильно будет
выглядеть дом, когда наведут порядок.
Среди сосен затесалась одинокая молодая береза с яркой необлетевшей
листвой. Она стояла перед домом, свечкой отражалась в просторных стеклах
второго этажа.
- Папа, я тащусь! - восторженно протянула Люська. - Класс!
При появлении Мамаева турки переполошились, забегал бригадир, заорал:
"Бананасана!" Человек пять строителей, убиравших мусор, поспешно побросали
лопаты и скрылись в дальнем углу, где стояли бытовки. Там же был морской
контейнер, доставленный из Измира. В нем хранилась изготовленная по
специальному заказу мебель для дома.
Наведя порядок, бригадир поспешил навстречу Мамаеву, закланялся, на
ломаном русском объяснил, что менеджер уже выехал и будет с минуту на
минуту.
Мамаев правильно понял причину переполоха.
- Таджики? - строго спросил он, указывая в сторону бытовок.
- Мало-мало таджики, господин, - признался бригадир. - Совсем мало.
Один человек, два человек. Немножко помогают, кушать всем надо.
- Сукины дети. Взяли в бригаду таджиков, а счет мне выставят, как за
настоящих турок, - объяснил Мамаев Люське. - Ну, я им выдам!
- Папа, не будь националистом, - укорила она. - Тебе не все равно, кто
убирает мусор?
- Я не националист, - ответил он. - Но я не люблю, когда меня обувают.
На микроавтобусе с эмблемой фирмы "Измир" подкатил менеджер, молодой
фатоватый турок с тоненькими усиками. При виде Люськи расплылся, залоснился,
рассыпался в цветастых восточных комплиментах по поводу вкуса уважаемого
господина заказчика. Из его слов вытекало, что он имеет в виду вкус, с
которым Мамаев выбрал проект дома, но весь его вид говорил о том, что он
имеет в виду не проект, а Люську. Мамаеву этот рахат-лукум быстро
осточертел, он приказал менеджеру ждать на крыльце и прошел в дом.
На первом этаже еще шли отделочные работы, второй этаж был полностью
готов. Зал получился таким, каким и представлял его себе Мамаев. Обшитый
светлым деревом, с альковом, с камином, с просторным, во всю северную стену,
окном, из которого открывался вид на водохранилище и пылающий от осеннего
багрянца лес. Отопление уже работало, дерево подсыхало, зал был наполнен
тонким запахом чего-то нездешнего - то ли ливанским кедром, то ли алеппской
сосной.
- Это дом не для семьи, - заметила Люська. - Это дом для одного
человека. Если тебе будет в нем тоскливо, возьми меня к себе домработницей.
- Если будешь хорошо учиться, - отшутился Мамаев.
- Нет ли у господина заказчика особых пожеланий? - осведомился
менеджер.
Мамаев хотел высказать особые пожелания насчет таджиков, но Люська
тронула его за рукав и просительно сказала:
- Папа!
- Ладно, молчу. Все нормально, заканчивайте.