"Андрей Таманцев (В.Левашов). Разборка (Пропавшие без вести)" - читать интересную книгу автора

Люська села в машину и скомандовала:
- Шефчик, ехай!
Водитель засмеялся и лихо ввинтил "шестерку" в поток машин.

Он был прав. Люська не была сукой. И при всей своей вызывающей
внешности блядью она тоже не была. А сук и блядей Мамаев насмотрелся.
Он не был бабником. И бабников не жаловал. Особенно тех, кто устраивает
бесконечный эротический сериал из своей семейной жизни. Пустые люди.
Женятся, разводятся, бросают детей, а потом жалуются, что не задалась жизнь.
А с чего ей задаться, если ты не делом занимался, а ползал из постели в
постель, как мандавошка? Хочешь зарулить налево? Кто против, дело житейское,
но при чем тут семья?
С любовницами Мамаеву долго не везло. Это только кажется, что если у
тебя много денег, ты можешь купить самое лучшее. Самое дорогое - вовсе не
значит самое лучшее. Проститутками он брезговал, секретарши мгновенно
хамели, манекенщицы и фотомодели тянули на люди, на светские тусовки,
которых Мамаев терпеть не мог. А от недолгой связи с молодой, входящей в
моду киноактрисой у него осталось такое чувство, будто он пожил на птичьем
базаре: совершенно ошалел от криков, звонков, мельтешения людей.
Люська появилась в поле его зрения года четыре назад. Обычная история:
приехала поступать в МГУ, откуда-то с Кубани, по конкурсу не прошла, домой
возвращаться не захотела. В "Интертраст" пришла устраиваться на работу:
нарочито скромно одетая провинциальная восемнадцатилетняя девочка. Заявила,
что говорит по-английски, знает персональный компьютер. Мамаев отправил ее в
кадры, там ее завернули: английский знает через пень-колоду, компьютер умеет
только включать и выключать. Но Мамаеву она запомнилась. Через год, с трудом
отделавшись от кинозвезды, он приказал найти ее. Оказалось, что она все-таки
зацепилась в Москве. Устроилась штукатуром в "Мосжилстрой", получила место в
женском общежитии "лимиты". Мамаеву это понравилось, он уважал людей,
которые умеют добиваться своей цели. Он забрал ее прямо со стройки, привез в
снятую для нее хорошую однокомнатную квартиру в Кунцево и напрямую спросил,
что он может для нее сделать. Она посмотрела на него смело, открыто - год в
Москве вытравил из нее провинциальную скромность - и серьезно ответила:
- Я хочу учиться. Я хочу закончить университет. И если мне суждено
стать проституткой, я буду проституткой с высшим гуманитарным образованием.
Мамаев сказал:
- Договорились.
Он платил за ее учебу, давал деньги на жизнь. Не мало, но и не слишком
много. Принимая деньги, она всякий раз смущалась, Мамаеву это очень
нравилось. Она радовалась, когда он возил ее в рестораны или в ночные клубы,
но не обижалась, когда не возил никуда. Мамаев никогда не оставался у нее на
ночь, это ее огорчало, но она не показывала виду. Мамаеву это тоже
нравилось.

II


По дороге Люська болтала, рассказывала об университетских делах. Но
когда машина въехала во двор усадьбы, восхищенно притихла.
Полгектара соснового леса на высоком берегу Истринского водохранилища