"Андрей Таманцев (В.Левашов). Разборка (Пропавшие без вести)" - читать интересную книгу автора

Если, конечно, захочет.
- Кто?
- Буров.
- Думаешь, захочет?
- Как спросить.

II


Двадцать тысяч долларов, которые Мамаев обещал перевести
реабилитационному центру Дока еще три дня назад, на счет центра так и не
поступили. Это давало мне право использовать добытую для Мамаева информацию
по своему усмотрению. Так что мне было с чем идти к Бурову.
Я позвонил ему в офис сразу после разговора с Артистом и попросил
референта сообщить господину Бурову, что господин Пастухов из агентства "МХ
плюс" просит принять его по срочному делу. Он записал мой телефон и обещал
перезвонить. Я с большим интересом ждал звонка. Как бы ни отреагировал на
мою просьбу Буров, это сказало бы о многом. Он мог вообще меня не принять.
Он мог назначить встречу недельки эдак через две, так как рабочее время
президента Народного банка расписано по минутам.
Референт перезвонил через час и сообщил, что господин Буров примет
господина Пастухова в своем офисе на Бульварном кольце завтра в 8.30 утра.

В 8.15 я подъехал к зданию Народного банка. Это было одно из
монструальных сооружений, поднявшихся над крышами старой Москвы в последние
годы. По своей амбициозности оно вполне могло соперничать со зданиями
"Газпрома" или "Лукойла". Их точно бы выперло из-под земной коры чудовищным
давлением магмы, бешеной энергией огромных денег. Как вычурные сталинские
высотки в пятидесятые годы, как безликие кварталы хрущевок в шестидесятые,
как стекляшки Нового Арбата в брежневские семидесятые, так и сейчас эти
монстры утверждали приход новых времен - молодых, беспощадных, веселых,
наглых.
И вдруг что-то толкнуло меня в сердце. Здесь, на площадке перед
Народным банком, фраза Калмыкова "Он из тех, кто играет по-крупному"
наполнилась новым смыслом.

В 8.20 я вошел в банк: из утренней, набирающей суматошные обороты
Москвы перенесся в гулкость огромного пустого холла, в царство мрамора и
тонированного стекла, в стерильность кондиционированного воздуха, которым
дышат лишь посвященные, причастные. На вахте меня уже ждал референт Бурова,
безликий молодой клерк в черном костюме и черном галстуке, причастный.
Охранник в черной униформе, вооруженный австрийским компактным
пистолетом-пулеметом "Штейер", учтиво попросил меня выложить из карманов
металлические предметы и пройти через арку металлодетектора. Второй так же
учтиво попросил открыть кейс. В кейсе не было ничего, кроме старой папки с
оттиснутыми на обложке регистрационными номерами, грифом "Совершенно
секретно" и штампом "Хранить вечно". Эту папку дал мне генерал-лейтенант
Лазарев после очень трудного для него разговора.
- Следуйте за мной, - предложил референт.
Скоростной лифт вознес нас неизвестно на какой этаж. На выходе из лифта