"Андрей Таманцев. Их было семеро... (Солдаты удачи #1)" - читать интересную книгу автора

-- такая царит обычно, когда наряжают рождественские елки.
Как и во всей Германии, праздничное оживление было в то утро и в одном
из самых старинных соборов Гамбурга -- костеле святого Михаила,
Михаэлискирхе. Построенный в стиле классического барокко, "Большой Михель"
по странной исторической случайности возвышался своей статридцатиметровой
башней между двумя районами Гамбурга: фешенебельным Альтштадтом и развеселым
Санкт-Паули, где (как деликатно отмечалось в путеводителях и туристских
проспектах) не существует никаких табу.
День этот выдался не по-майски хмурым, откуда-то нагнало туч, с Эльбы
тянул несильный, но пронизывающий, как на набережной Невы, ветер; красный
кирпич старых, построенных еще в середине восемнадцатого века домов,
окружавших Михаэлискирхе и чудом уцелевших после бомбежек союзнической
авиации в конце второй мировой войны, казался почти черным; медные,
позеленевшие от вечной сырости крыши, веселившие взгляд в погожие дни,
сейчас выглядели уныло-тусклыми.
Ближе к полудню, когда праздничная суета в соборе святого Михаила была
в самом разгаре, в один из многочисленных рукавов Эльбы вошла белоснежная,
новейшей постройки крейсерская яхта. Она стала на якорь в районе Альтштадта,
метрах в семидесяти от берега -- швартовка непосредственно у набережных
Гамбурга, да и то краткосрочная, разрешается лишь шлюпкам и легким
прогулочным катерам.
Яхта была под английским флагом; на борту ее значилось название --
"Анна" и порт приписки -- Ливерпуль. На фоне огромных плавучих доков,
сухогрузов, лесовозов она выглядела детской нарядной игрушкой, но любому
человеку, хоть что-то понимающему в морских делах (а таким в древнем
ганзейском Гамбурге был едва ли не каждый второй), с одного взгляда было
ясно, что изящные обводы этой игрушки в сочетании с мощным современным
двигателем таят возможности яхты развивать едва ли не скорость торпедных
катеров, остойчивость и мореходные качества таковы, что даже кругосветное
путешествие для нее не проблема. И даже уж совсем профану без пояснений было
понятно, что такая яхта может принадлежать только богатому человеку. И не
просто богатому -- очень богатому.
Однако двое мужчин, доставленных с яхты на белом, похожем на глиссер
катере, совершенно не походили на богатых людей. Один -- высокий, плотный,
лет пятидесяти -- был в заурядной кожаной куртке, потертой на сгибах, в
темной вязаной шапочке, натянутой из-за пронизывающего ветра чуть ли не на
глаза. Он был похож на шкипера, в крайнем случае -- на капитана, но уж никак
не на владельца этой роскошной яхты. А второй и на шкипера не тянул: тоже
высокий, сухощавый, лет двадцати семи, в джинсах, в китайской ветровке с
капюшоном. Моторист? Стюард?
Лишь подобострастная услужливость, с которой матрос, сидевший за рулем
глиссера, попытался помочь пассажирам подняться на набережную, могли бы
подсказать внимательному наблюдателю, что доставленные -- отнюдь не простые
члены команды.
И такой наблюдатель, между прочим, был.
Как только эти двое оказались на набережной, из темно-серого
"фольксвагена-пассат", далеко не последней модели, припаркованного
неподалеку, вышла молодая женщина в длинном синем плаще и изящной фетровой
шляпке и подошла к мужчинам.
-- Вы есть мистер Назаров? -- обратилась она к старшему.