"Татьяна Талова. Кузнеца дочь " - читать интересную книгу автора

И после того пришли ночью к ней в дом люди недобрые, под личинами
скрытые. То, что на отшибе жила - то им на руку сыграло. После смерти отца
не ждала Голуба другой беды - и вот, пришла нежданной. Однако ж, славные
мои, что лицом так побелели? Вреда не причинили Голубе никакого, даже
пальцем не тронул никто - это те двое, что до того к ней ходили, не
позволили. Да. А что-то ведь было такое в ней, и в мастерстве ее, что
говорило - "не тронь, то человек особый..." Да хотя что тут - тронь не
тронь, а хлебнула горя Голубушка! За то время, пока везли ее невесть куда,
успела все понять-уразуметь: и что попала она к разбойникам, и что продадут
ее незнамо кому, и что звать теперь станут рабыней... Везли ее на коне,
задом наперед, чтоб сбежать не смогла, руки связали, да еще и глаза платком
закрыли. И ни слова ни сказала за всю дорогу Голуба. Дивились меж собой
разбойники - сказывали ведь, что девица поет хорошо, а тут такое - не немая
ли вовсе?
Свет Голуба увидела лишь на берегу реки. Река незнакомая4, широкая, на
солнце блестела - так и захотелось кинуться в воду, броситься, себя не
помня, на дно уйти... Ровно знали это - крепко держали руки чужие, те самые
руки, что меч в ее кузнице любовно гладили... Вятко - так звали торговца
людьми. Сцепила зубы Голуба, чтоб в голос не закричать, не зареветь. Такой
вот и предстала она перед норманном, человеком Севера: щурившаяся от света и
подступающих слез, босоногая, растрепанная, худющая девчонка. А норманн был
будто медведь - огромный, широкоплечий, с гривой черных волос и знатной
бородой. Для него-то и украли дочку кузнеца!
- Говорил ты мне, что привезешь кузнеца, какого не видели в нашей
земле, - медленно, с трудом подбирая чужие слова, проговорил Медведь. - А я
вижу перед собой всего лишь девчонку и притом не красавицу!
Голуба лишь с внезапной злобой посмотрела на своего похитителя - что,
мол, доволен? И тот только сейчас смекнул, что надо бы деву и одеть получше,
и косу расплести, как за морем принято и Медведю привычней. Заодно и волосы
длинные русые показал бы, авось, красивей в глазах викинга стала бы...
Опомнился быстро торговец - он же ныне не просто девку продавал, а мастерицу
ту еще! И шасть - к мешку, что рядом лежал.
- Глянь, что девчонка с простым железом делает!
Охнул викинг. Стар был, многое видел, всяких мастеров знал... Но чтоб
так! Чтоб от одного взгляда дрожь по телу шла!
- Злой меч, - сказал викинг. - Должно быть, много крови пролил он! Не
могла она сковать такого! Этот меч уже много раз был в бою! Ты вздумал врать
мне, торгаш?!
- Не вру я тебе, храбрый! - взмолился Вятко. - Ну, признайся, ты же
ковала меч, Ждановна?
- Не я! - вдруг отвечает Голуба. Медленно отвечает - трудно дается
отказ от родного детища. Посмотрел на нее викинг, наклонился, лицо к себе
повернул. Говорит:
- Повтори.
Взглянула на меч Голуба - и не смогла повторить, только губы закусила.
Расхохотался викинг.
- Не видел я раньше, чтоб девка ковала получше иных мужей! Теперь -
вижу! Не соврал, торговец, держи плату обещанную! Меч оставь себе. Скоро все
воины Гудмунда-херсира будут иметь такие же!
- Это нож ее, князем местным подаренный... - вдруг говорит Вятко и