"Александр Таланов. Качалов ("Жизнь замечательных людей" #345) " - читать интересную книгу автора

коротки. Третий звонок призывает в зал самых заядлых спорщиков. Правда, в
других театрах можно чуть опоздать. Кое-кто даже видит известный шик в том,
чтобы пробираться между рядами, когда в зале погас свет и уже поднимается
занавес.
Однако в Художественно-Общедоступном театре заведены свои строгие
порядки. Ради сохранения творческой атмосферы после третьего звонка никто не
допускается в зал. Запрещены также аплодисменты во время действия. Кстати,
тут введено и такое новшество: занавес не поднимается, а раздвигается.
Итак, третий звонок прозвучал. Спектакль начался...
Колдовской силой обладает театр. Волшебные крылья его уносят зрителя в
чудесный мир воображения. Иллюзорный мир? Да! Однако переживаемое в нем
порой кажется более жизненным, ясным, глубоким, чем то, что человек видит,
знает, чувствует в своей обыденности.
Не потому ли так неотразимо манит театр? Зритель сочувствует героям на
сцене, радуется их радостям, переживает вместе с ними горе, вдохновляется
подвигами, осуждает порок.
Всемогущи театральные страсти! Сценические образы, рожденные талантом и
вдохновением актеров, обретают плоть и кровь, находят свою зримую, земную
судьбу. Так художественный вымысел становится живой правдой.
Актер - кудесник, властитель дум покоряет ум и сердце зрителей. Но есть
и другая, непостижимая тайна власти артиста.
Талант. Вдохновение. Обаяние.
Богатством этим молодой артист - старый царь Берендей покорил зрителей
"Снегурочки".
Спектакль подходил к концу.
Лучи вешнего солнца прорезали туман. Красавица Снегурочка,
возблагодарив мать Весну за сладкий сон любви, растаяла со словами счастья
на устах: "Люблю и таю, таю..."
Суровый Мизгирь взбежал на Ярилину гору и бросился в бездну
хрустального озера.
Благостный, лучезарный царь Берендей, окруженный гуслярами, бирючами,
берендеями, похожий на призрачное видение, обратился к народу:

Снегурочки печальная кончина

И страшная погибель Мизгиря

Тревожить нас не могут. Солнце знает,

Кого карать и миловать.

Свершился Праведный суд!

Точно музыка, льется голос артиста. Звук его то подобен певучему
органу, то замирает, как пастушья свирель. Он покоряет какими-то скрытыми в
нем чарующими нотами.

Вмешательство Мороза прекратилась.

Изгоним же последний стужи след