"Э.Тайрд-Боффин. Преподаватель симметрии (в вольном переводе А.Битова)" - читать интересную книгу автора

Гумми с облегчением закивал.
- Вы сказали нарочно. Но я вижу и топку, вижу пар - ему тесно.
- У тебя просто богатое воображение. Гумми. - У меня нет воображения.
Я не могу придумать, чего нет.
- Ладно, я отказываюсь от своего примера. Это, ты прав, примитивно.
Перейдем к более сложной машине. Поговорим о нас. Вот ты и я...
- Я думаю, машина менее примитивна, чем вы думаете...- печально
сказал Гумми.
- Вот так здрасьте! - изумился доктор.- Только что ты, кажется,
утверждал обратное. Что в изобретениях человека нет ничего сложного, что они
на несколько порядков ниже всего живого. Гумми пожевал от невыразимости. -
Ты меня не понял?.. Порядок, Гумми - это, как бы сказать, уровень, что ли.
Гумми кивнул.
- Я понимаю порядок. Порядок - это когда правильно. А правильно -
это когда на своем месте. Машина, и человек, и небо... Я сказал, что машина
сложнее именно потому, что она не снаружи. Она не сама. Она более сложна,
чем нам кажется снаружи, потому что... в ней часть нашей сложности. Не мы
сложнее ее, а она проще нас.- Гумми запыхался от усилий речи, как
паровоз.- Я не могу это сказать словами.
- Ты же не можешь отрицать, что человек стал человеком именно потому,
что развился - познал, изобрел, научился? Человек - самое сложное, что
есть на Земле, именно потому, что начинал с простого. Без колеса, рычага,
паруса он бы остался на примитивном уровне.
Гумми страдал. Они будто рыли туннель с двух сторон, не видя друг
друга: доктор искал слова попроще со своей стороны, Гумми же не находил слов
для того, что было ему так ясно. - Это еще сложнее,- булькнул он. - То
есть? я тебя не понимаю, Гумми. - Колесо, рычаг - сложнее. - Сложнее
паровоза?! - Конечно.
- Я попробую выразить... это интересно... Не значит ли твоя мысль, что
кирпич сложнее дома, что атом сложнее молекулы, что клетка сложнее
организма, что вообще элемент сложнее соединения? Гумми радостно закивал.
- Но - почему же сложнее??-взорвался доктор. - В них больше тайны.
- 01 - Давин был поражен и, кажется, даже понял, но сам себе не
поверил. Не мог же и впрямь Гумми выражать вещи такой сложности?.. Конечно,
эта странная мысль - с какого только боку? - сама вошла ему в голову. И
вышла...
- Но паровоз, фотоаппарат, телефон... Ты же не понимаешь, как они
действуют? Это же тайна для тебя?
- Это не тайна, это-секрет. Его кто-нибудь знает. Тайна - это то,
что не знает никто.
- Сейчас не знают, потом узнают. Найдут, из чего состоит атом. Откроют
механизмы клетки. Все откроют, и тайны не будет. - Тайна остается.
- По-моему,- сказал доктор,- мы с тобой опять договорились до
существования Господа Бога.- Доктор сердился, и сердился еще на то, что ему
была неясна природа этой его злости, будто она была элементарна, как атом,
то есть никакой системой слов уже не определялась.- Ты же не ходишь в
церковь, ты же не веришь в Бога, ты же уже соглашался, что его нет.
- Я не говорил, что его нет. Я не верю в вашего Бога.-Глаза Гумми
остекленели, пена опять запузы-рилась в уголке рта.- Он - ваша машияа, он
- ваша часть. Человек не может верить в Бога, потому что Бог не снаружи.