"Даниил Сысоев. Кто как Бог? Или сколько длился день творения" - читать интересную книгу автора

Тут стоит только еще раз удивиться необыкновенному безумию и
воинствующей глупости людей, которые отвергли свидетельства очевидцев, не
представив ни малейших доказательств их недостоверности и выкопали себе
колодцы разбитые человеческих фантазий, которые не могут удержать воды
Истины. Вместо твердого свидетельства Бога, они решили создать собственную
картину мира при помощи заведомо неспособных на это средств!
Святой праведный Иоанн Кронштадтский справедливо обличает тех
нечестивцев, которые пытаются поправить слово Всеведущего Бога данными
преходящей учености: "Ограниченность мира и особенно - человека. - Мир, как
точка опоры для телесных тварей, чтобы они не исчезали в беспредельности. -
Письмена Слова Божия вернее и яснее говорят о мире, чем самый мир или
расположение слоев земных: письмена природы внутри ее, как мертвые и
безгласные, ничего определенного не выражают. Где был еси, человече, егда
основах землю (Иов.38, 4)? Разве ты был при Боге, когда Он устроял
вселенную? Кто уразуме ум Господень, и кто советник Ему бысть (Ис. 40, 13)?
А вы, геологи, хвалитесь, что уразумели ум Господень и утверждаете это
наперекор священному бытописанию! Вы более верите мертвым буквам слоев
земных, бездушной земле, чем боговдохновенным словам великого пророка и
Боговидца Моисея".[98]
Решение третей посылки вытекает из нашего ответа на вторую. Если
Церковь имеет Свой Источник информации, и если Он достаточно разумен, чтобы
адекватно передать нам ее, то очевидно существуют четкие границы веры в
которые невозможно втиснуть все меняющиеся философии и умонастроения падшего
человека. Задача Церкви как раз и состоит в том, чтобы охранять веру от
постороннего влияния. С самого начала Ее существования главным лозунгом
святых Отцов, выступавших против еретиков, были слова Писания: "Не
передвигай межи давней, которую провели отцы твои" (Притчи 22, 23). Они
прекрасно знали, что сохранение веры однажды преданной святым (Иуд. 3),
является обязательным условием спасения и потому предостерегали вслед за
апостолом от увлечения "философией и пустыми обольщеньями, по преданию
человеческому, по стихиям мира, а не по Христу" (Кол. 2, 8). Ведь тот, кто
пытается изменить хотя бы йоту изначальную веру анафематствуется от Бога
(Гал. 1, 6-9), и над ним исполняется печальное пророчество Соломона: "кто
разрушает ограду, того ужалит змей" (Екк. 10, 8).
Это не признак какой-то отсталости или косности, а ярчайшее
доказательство того, что Церковь найдена Неизменной Истиной, неподвластной
всеразрушающему потоку времени. Как иначе можно объяснить этот удивительный
феномен Православия, так точно сохранившего изначальное Откровение, что
читатель не найдет отличия при чтении книг святых I, II или XX веков, как не
действием одного Непобедимого Духа, Живущего еще и до ныне в Своей Церкви?
Итак, учение Церкви достаточно определенно, чтобы быть подогнанным под
изменяющиеся веяния науки и популярной в данное время философии. Его можно
или просто отбросить тем самым отрекшись от Самой Церкви и Ее Главы Христа,
или наоборот отречься от мудрости мира сего, покаяться в своих прежних
заблуждениях и принять жизнь вечную от Спасителя.
Те же, кто хочет совместить несовместимое, вынуждены повиснуть в
пустоте, будучи чуждыми и для мира сего, и для Христа. Они противоречат
самой сути религии, для которой не может быть и речи о согласовании с духом
времени. По верному слову современного немецкого философа Дитриха фон
Гильдебранта: "В отношении религии только один вопрос может иметь значение: