"Чарльз Силсфилд. Токеа и Белая Роза." - читать интересную книгу автора

Он был почти мертв, когда твоя дочь подобрала его. Разве лазутчики так
попадают в вигвам великого мико?
- Канонда уже наговорилась, - сказал мико. - Не лжет ли ее язык?
Когда человек английского племени покинул вигвам окони?
- Когда солнце скрылось за лесистым берегом Натчеза. Мой отец найдет
следы.
- Пусть так, - ответил Токеа, знаком давая понять, что настало время
снова спрятать язык.
Воины обступили вождя тесным кольцом, Канонде не было слышно, о чем
они говорили. Вскоре мико указал ей рукой на охотничью сумку. Канонда
быстро наполнила ее всем, что полагалось в дорогу. И вместе с частью
воинов мико тотчас же отправился в путь.
Девушки были потрясены столь мягким решением мико. Канонда уж не
ждала ничего, кроме скорой кары за мнимое предательство. Душа Розы также
разрывалась между благодарностью и изумлением. Она молча повисла на шее
Канонды, и они обнялись так, словно на этой земле им уж больше не
встретиться. Розе не давала покоя только одна мысль: мико настигнет юного
британца, тому не уйти. Пощадит ли его мико? И если оставит в живых и
приведет в деревню, то не для того ли, чтобы своим томагавком оборвать его
жизнь на глазах у девушек? Чувства ее не сразу облеклись в слова.
- Мой бедный брат! - вздохнула она наконец.
Канонда вдруг резко отпрянула и бросила ей горький упрек:
- Белая Роза совсем не добра! Ее сердце занято только бледнолицым, а
сестре в нем нет места. Канонда не боится смерти, отец научил ее, как надо
умирать. Она совершила проступок, уведя юношу от взгляда отца. Она содеяла
зло, но никогда больше не поступит так.
- А наш бедный брат?
- Мико - великий и мудрый вождь. Глаз его найдет след бледнолицего и
проникнет к нему в душу. Если тот - друг краснокожих, с него не снимут
скальп. Если же он обманул нас обеих, пусть Роза не плачет.



13

Как и говорила Канонда, британец оказался на почти безлесом берегу
Сабина. Лишь кое-где одинокие сосны и кедры жалко пригибались к высокому
обрыву. Но перед ним открывался необозримый ландшафт, который не в силах
передать самая искусная кисть. Это беспредельное пространство, мягкими
волнами холмов и низин уходящее за горизонт, было нежно-зеленым луговым
царством, по коему пробегали потоки утреннего ветра, и призраками
фантастических кораблей плыли видневшиеся вдали купы редких деревьев. Все
волновалось и зыбилось, да и самый пейзаж, казалось, плыл перед глазами. К
северу равнина мало-помалу переходила в плоскогорье, к востоку заметно
понижалась, открывая взору острова тростниковых зарослей и рощи пальметто.
Глубокая тишина нарушалась лишь плеском уток в прибрежной траве и
отдаленным воем кайотов. В пойме паслись олени. Они удивленно смотрели на
человека и словно спрашивали его, как мог он здесь появится? Вся эта
пронизанная утренним солнцем картина привела Джеймса в такое состояние
духа, какое испытывает моряк, ночью покинувший свой корабль на утлой