"Евгений Сыч. Еще раз (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

Но тут Марью Дмитриевну кто-то окликнул. Обернувшись, она сначала не
узнала, а потом узнала и обрадовалась: преподавательницу ритмики,
белокурую валькирию Ольгу Яновну. Та прогуливалась под ручку с женщиной
средних лет и неопределенной внешности, держась за локоток товарки крепко,
как неумелый пловец держится за спасательное средство.
- Вот, - представила Ольга Яновна, - юрист наш факультетский. Хочу в
клуб вместе с ней наведаться, - она махнула длинной и узкой ладошкой, и
Марьюшка, к удивлению своему, поняла, что дошла она совершенно правильно и
из-за знакомой березы выглядывает родная сердцу вывеска "Подростковый клуб
"Радуга".
- Не заплатила мне Асмодеиха, - продолжала Ольга Яновна, - за
последний семестр. Так что же получается? Даром я на нее уродовалась?
Бесплатно, как говорят наши мальчики факультетские, только птички поют...
Это - Марья Дмитриевна, - представила она в завершение тирады Марью
юристу, и та, хоть, похоже, ни с кем особо знакомиться не хотела, все же
сделала лицо решительным и кивнула. - Так что, идем? Вас тоже обобрали? -
спросила валькирия, подталкивая приятельницу-юриста к крыльцу физически, а
Марьюшку взглядом.
- Да нет, мне все заплатили, - залепетала Марья. - Я в общем-то так
просто.
Ольга Яновна с натугой двинула тяжелую дверь, пропуская Марьюшку
вежливо вперед. Марья Дмитриевна шагнула - и сразу наткнулась на твердый и
прямой взор вахтера Навьича. Дверь клубная не то чтобы заперта была, но
как-то закрыта - то ли на старый и негодный замок, то ли на ржавый
загнутый гвоздь. Решительному толчку Ольги Яновны дверь препятствовать не
рискнула и распахнулась, жалобно закричав, а вахтер Навьич нырнул взглядом
и ринулся буквально под ноги вошедшим, что-то неясное причитая. Ольга
Яновна мановением руки его отстранила, и они вошли внутрь, направляясь
привычно в сторону зала, но ничего не узнавая: дальше все было темным,
обнаженно кирпичным, пахнущим сыростью и стальной ржавчиной. Окна,
закрытые щитами, света не пропускали, освещение в клубе всегда было
искусственным, легко и удобно дозируемым, но сейчас темнота пульсировала и
идти приходилось наугад. Впрочем, дорогу они хорошо знали. Ольга Яновна
шла впереди размашистой походкой, влача за собой приятельницу-юриста, пока
окончательно не уперлась в черную пустоту и не прошептала Марье Дмитриевне
потерянно:
- Ничего не понимаю. Здесь же было.
И тут подвал слабо осветился багровым, а в дали глубокого коридора
что-то замелькало, слепя. Ольга Яновна отпустила руку своей приятельницы,
и той немедленно стало худо. Дернувшись, она круто развернулась и побежала
назад, спотыкаясь на ступеньках и захлебываясь словами. Но было уже не до
нее: внизу, в тупике коридора, разрастался багровый свет и мелькали,
приближаясь, рваные тени. От ступеней под ногами потянуло ровным теплом,
они словно разогревались. Свет и движение близились, метались почти рядом,
и Марья смотрела на них влюбленно и с надеждой, узнавая, как старых
знакомых.
- Что это? - схватила ее за плечо и встряхнула Ольга Яновна,
оглядываясь вокруг зло и как бы намереваясь все здесь исправить и
уточнить. Но нервы не выдержали, и вопрос прозвучал испуганно: - Что это?
- Серафимы, - ответила Марьюшка, отмахиваясь, будто от приставучего