"Евгений Сыч. Трио (Авт.сб. "Соло")" - читать интересную книгу автора

У раздраженно засопел, попытался промолчать, но не смог: может, вино в
голову ударило или час такой выпал.
- Не было никакой войны, - отрезал он высоким вредным голосом. - С чего
ты взял, что была война, да еще - великая?
- Как это с чего? - несколько оторопел сын. - Все говорят: великая
война, великая победа.
- Много ты знаешь! - фыркнул У.
- Да это все знают! Хоть ее вот спроси!
- Я знаю, - подтвердила женщина. - Полчища захватчиков хлынули на
страну с северо-востока. Чужеземцы были сильны и свирепы. Сильных они
убивали, слабых порабощали. Разрушали города и сжигали деревни, - женщина
говорила словно бы наизусть, как школьник отвечает хорошо вызубренный
урок: этот урок вдалбливался в головы уже несколько поколений. - Но в
решительный час народ сплотился вокруг правителя, как большая дружная
семья вокруг мудрого отца. И была война, славная самоотверженностью
солдат, подвигами офицеров и дальновидностью военачальников. А потом была
великая победа, и стране выпало счастье долгого и прочного мира. А
многочисленные пленные и горстка предателей, оставшихся в живых благодаря
доброте правителя, направлены были копать канал на северо-востоке - откуда
пришли жестокие и куда бежали трусливые. Только, по-моему, канал так и не
выкопали.
- Вот! - сказал сын.
- Все это складно. Но войны не было, - отозвался У.
- А что было?
- Я хорошо помню, что тогда было: голод был. - У помолчал, преодолевая
нежелание говорить об этом, но все же продолжал: - Два года подряд голод
был. Засуха. А знаешь, с голоду люди злыми становятся. Самое спокойное -
это если человек целый день работает и получает столько, чтобы самому
поесть и семью накормить. Лучше, чтобы на завтра не оставалось, тогда он
завтра снова работать пойдет - куда денется! С сытыми ладить труднее: если
у него есть все и надолго, с чего он тогда слушаться станет? Приказы
выполнять? Но, с другой стороны, сытый человек - спокойный. Разве что с
жиру дурь найдет, побезобразничает немного, кровь разгонит. Вообще же
сытый боится, как бы не отняли у него его достояние, а потому особых
беспокойств начальству не причиняет. Пока были зоны, вопросы эти решались
довольно просто, поскольку излишки отнимались, продукты производства
распределялись между работниками, голодных не было. А тут голод настал,
настоящий. Экономика - штука хрупкая. Сломались стенки, разделяющие зоны,
но сломалось и что-то в экономике страны. А голодными, по-настоящему
голодными людьми управлять трудно. Потому, кто долго голодает, если даже
кинешь кость, он воспримет это не как дар небес, а как должное. А если
человека за работу его не кормить, он и работать перестанет. Зачем ему
работать? Так ничего не дают и этак ничего. Что работай, что нет - все
одно. Дальше - хуже. Дальше он думать начнет, где хлеб доставать. А голова
у него свободна, и руки тоже, работать-то он бросил.
Я слушал, все еще усмехаясь, но усмешка сползала с его лица. Женщина
совсем затихла.
- Дальше - хуже, - повторил У. - Есть хочется, чем дальше, тем сильнее.
Когда голодный начинает пищу добывать другим путем, не работой - тогда и
происходят беспорядки. Голодный человек - страшный, он слов уже не