"Алексей Свиридов, Александр Бирюков. Истребители. Разорванное небо (Роман. Истребители #1)" - читать интересную книгу автора

что-то среди искореженных кусков металла, пластика и изуродованных трупов.
Часовой на гребне горы, изнывая от скуки, пытался разобрать едва
различимые надписи на оторванном хвосте вертолета. Ядовито-желтая поверх
темной защитной окраски предупреждала, что стоять вблизи работающего
рулевого винта - опасно. Часовой не сдержал горькой усмешки. Чуть дальше,
у самого рваного края разлома, размашистыми корявыми буквами было написано
"Иду и возвращаюсь!" Наверное, девиз экипажа. Вот тебе и вернулись...
Часовой задумался, прислонив к валуну автоматическую винтовку. Высоко в
небе загорались яркие, словно бриллианты, балканские звезды. В старину
говорили, что когда где-нибудь умирает человек, с неба скатывается его
звезда. Брехня это... Красиво, но брехня. Иначе над Сербией днем и ночью
уже давно бы шли целые ливни из звезд! А ведь они по-прежнему на месте,
сияют себе, прекрасные и безразличные к людским делам. Часовой достал из
бокового кармана жилета никелированную губную гармонику, и вскоре над
ущельем, погружавшимся в ночь, поплыла грустная мелодия старинной песенки,
сложенной еще в пору Первой мировой сербскими солдатами, тосковавшими на
острове Корфу о покинутой своей прекрасной родине. "Живела Сербия..."

* * *

Поздно ночью на базу начали возвращаться бойцы охранного батальона, следом
за ними техники в своем неизменном "ЗИЛе", и последними откуда-то
появились вконец измотанные резервисты - на одной "татре" вместо двух. Да
и стало их гораздо меньше. Впрочем, летчики уже знали, что произошло в
Призрене, - штурмовики по ошибке совершили налет на лагерь беженцев. Дело
в том, что трансбалканское военное командование выделило недавно из своих
запасов для беженцев несколько десятков армейских палаток, и штурмовики по
трагической случайности, видимо, приняли аккуратные ряды темно-зеленых
брезентовых шатров за расположение боевой части. С воздуха разобраться
было и впрямь нелегко. Запасной же полк, формировавшийся в этом городе, от
удара практически не пострадал. Вместе с бойцами охраны аэродрома,
примчавшимися в Призрен, как только пришло сообщение о трагедии, запасники
разгребали то, что осталось после налета, а вскоре приняли участие в
молниеносно спланированной и исполненной операции по заманиванию группы
TRAP в ловушку "на живца".
И теперь, когда все кончилось, именно резервисты первыми "сломались",
заливая крепкой ракией потрясения этого долгого дня - сначала налет на
лагерь беженцев, а потом жестокий бой с вертолетами, бой, в котором
погибла половина роты.

В стане русских бойцы охраны во главе со своим командиром этим вечером
тоже пили, и к середине ночи на всей базе было трудно найти трезвого
человека. Корсар, выйдя на улицу, оценил обстановку и, вернувшись,
распорядился:
- Наверх никому не выходить. У сербов "большой купон", и хрен его знает,
какие эмоции мы вызовем. Мне так просто стыдно! Какие-то резервисты
завалили "тандер" из трехдюймовой зенитки, что еще по цеппелинам, небось,
стреляла, а мы просидели в норах, даже не дернувшись. Наверняка так или
иначе нам это выскажут, но сегодня еще и морду могут набить. Вопросы есть?
Вопросов не было. Измотанные летчики и сами не стремились наружу, и