"Роман Светлов. Гильгамеш (повесть)" - читать интересную книгу автора

Слишком Большим он был для воспитателей. Все, что те смогли дать
ему - это уверенность: народ должен жить согласно древним
обычаям. Но то народ, а как жить ему, не знали и сами
воспитатели. Поэтому Большой делал, что хотел. Единственным, к
чему он прислушивался, была безудержная тяга к яркости и полноте
впечатлений, вечно снедавшая его сердце. Отдаваясь ей, Гильгамеш
считал, что действует во благо, что ради славы в городе
обязательно должен иметься Чрезмерный Человек, подобный ему.
Наконец, сами горожане поддерживали в нем это убеждение, словно
радуясь на героя, который предается излишествам за всех их
вместе взятых.
- Большой идет! - передавалось из уст в уста, когда по
улицам Урука проносились двое нагих предвестников с пальмовыми
ветвями в руках. Вскоре появлялся Гильгамеш - высокий,
стремительный, окруженный почетной охраной и потными,
задыхающимися, не поющими, а бормочущими подорожные молитвы
скопцами. Эта буря, этот ком движения стремительно проносился из
одного квартала в другой, и нет ничего удивительного в том, что
многие горожане пускались за кортежем бегом, стремясь еще раз
разглядеть лицо правителя, надеясь стать очевидцем события, о
котором будет что рассказать соседям.
А Гильгамеш щедро разбрасывал вокруг себя такие события. Часто
он мчался к купцам, пригонявшим с севера стада широколобых
быков. Мчался, чтобы выбрать себе самое крупное животное, потом
раздразнить и устроить потешную схватку. Бык норовил поддеть
Большого, а тот, ловко уворачиваясь, стремился схватить животное
за рога. Когда Гильгамешу удавалось это, он резко дергал голову
быка влево и вниз. Зверь падал на колени, из ноздрей вырывался
хрип, хвост с тяжелой кисточкой на кончике судорожно бился о
землю. Тогда Большому подносили молот, он стремительно хватал
его и оглушал быка ударом между рогами. И тут же забывал о
животном, обращаясь к чему-либо другому.
Иногда Гильгамеш просто приходил к купцам и, даже если время
было неурочное для торжищ, заставлял их вынести и разложить
товары на расстеленных кругом полотнищах. Гильгамеш ходил
внутри этого круга, рассматривая сосуды
из желтовато-кремового слоистого алавастра, медные
слитки из Магана, золотые из Дильмуна - их выменивали через третьи
руки, а потому они очень ценились - любовался синим
камнем лазуритом, красным камнем сердоликом, бирюзой,
зеленоватыми погребальными сосудами из Элама. Стенки
последних, покрытые скудным красно-фиолетовым
узором, были тонкими, настолько тонкими, что
пропускали воду. Гильгамеш заставлял наполнить их
коричневатой влагой из канала и глаза его мальчишески
блестели, когда он видел, как изделия эламитов
покрываются росинками, как бы отпотевают, истекая собирающимися
на донышке каплями.
И, конечно же, там были кожи, льняные полотна, зерно, дичина,
сушеная рыба. Гильгамеш иногда запускал свою широкую ладонь в