"Татьяна Светлова. Место смерти изменить нельзя [D]" - читать интересную книгу автора

- Нет, ну вы посмотрите на него! Какой красивый мальчик! Наша порода.
Улавливаете фамильное сходство? - гудел бас Арно. - Ну как же, как
же, смотрите внимательнее! Повернись, племянник, повернись им в профиль -
пусть увидят! Нос, подбородок, что же, у вас глаз нету?
- Вы же в гриме, дядя. И наши с вами носы сравнить никак невозможно,
- улыбался Максим.
- Вы? Какое-такое "вы"? Ты - племянничек мой нашедшийся, ты - часть
нашей семьи, часть нашего рода. И я с тобой буду на "ты". А ты, хоть и
маленький, но с дядей родным (Максим не смог сдержать улыбки на "родного")
будешь тоже на "ты". Но посмотрите только, как он по-французски говорит!
Сразу видно, язык Вольтера в крови у этого мальчика! А нос мой, не
волнуйся, они хорошо знают. Я, слава богу, сорок лет кино и театру отдал и
помещен вместе с моим носом во все учебники и энциклопедии, правда же,
голубчики мои? Ну дай мне тебя обнять еще раз! Какое великое событие - наш
род воссоединился! Знаете, вы, - он снова повернулся к съемочной группе, -
в чем одно из немногих достоинств аристократии? Сам-то я убежденный
демократ, дорогуша, - сообщил он Максиму через плечо, - так знаете или
нет? Нет, не знаете! А я вам скажу: в том, что для нас род, корни - это
святое. Так-то, детки мои.
- Ты, голубчик мой, - вновь обратился он к Максиму, - считай,
счастливым родился. С самолета прямо на съемки к классику нашему. Это тебе
честь особая, немногие удостаиваются права на съемках у Вадима Арсена
присутствовать!
Дядя говорил громко, широко улыбаясь Вадиму, обходившему тем временем
дозором съемочную площадку. Трудно было понять, он ему льстит или над ним
подтрунивает. Вадим нахмурился.
- Да и на дядю своего посмотришь, - продолжал Арно, - не стыдно будет
за родственника!
- Арно, грим заканчивать пора! - вмешался Вадим.
- Иду-иду, Вадимчик! Вадим у нас строгий, - громогласно сообщил дядя,
увлекая Максима за собой в автобус, где находилась гримерная. - Но мы с
тобой еще можем поговорить, пока я буду догримировываться.
- Вечером наговоритесь, - буркнул Вадим, недовольный тем, что Арно
отвлекается перед съемками.
- Конечно, вечером, - заверил его Арно, подпихивая Максима в автобус.
В кресле, стараясь не слишком шевелить губами под руками гримерши, он
продолжал:
- Уж вечером мы с тобой наговоримся, да. Нам есть о чем, правда?
Жизни целые надо друг другу рассказать... Вадим сказал тебе наши планы? Ты
будешь жить у меня. Не возражай!
Максим, собственно, и не возражал. Он разглядывал дядю, наслаждаясь
его звучным голосом и этим перманентным представлением.
- Возьми ключи, - дядя указал на связку на столе. - Поменьше - от
двери подъезда, побольше от - моей квартиры. Вадим тебя отвезет после
съемок ко мне - отдохнешь с дороги. А мне надо отлучиться, девочку мою
повидать. Но ты не беспокойся, я туда и обратно, быстро. Машину я на
обочине шоссе оставил, как Вадимчик мне скажет, что снято, так я сразу и
уйду через лесок. Так и быстрее, и съемкам мешать не буду. Вадим у нас
немного нервный - когда хорошо идет, страшно не любит прерываться. А уж
когда нехорошо идет, то тем более... Так о чем это я? О дочурке моей. Ты