"Виктор Суворов. Беру свои слова обратно" - читать интересную книгу автора

готовности вооруженных сил к войне, чем Генеральный штаб. С кем же, как не с
ним, должен был систематически советоваться будущий Верховный
Главнокомандующий? Однако И.В. Сталин очень мало интересовался деятельностью
Генштаба. Ни мои предшественники, ни я не имели случая с исчерпывающей
полнотой доложить И.В. Сталину о состоянии обороны страны, о наших военных
возможностях и о возможностях нашего потенциального врага. И.В. Сталин лишь
изредка и кратко выслушивал наркома или начальника Генерального штаба".
Чем можно подкрепить заявления Жукова?
Да ничем.
А вот простейшей проверки эти заявления не выдерживают.
Более двух десятилетий кремлевские секретари вели "Журнал записи лиц,
принятых И.В. Сталиным". Все посетители зарегистрированы: время входа, время
выхода. Эти записи опубликованы полностью в журнале "Исторический архив" в
1994-1997 годах. Документ решительно опровергает Жукова и тех, кто за него
сочинял "Воспоминания и размышления".
Вопросами подготовки войны Сталин занимался упорно и ежедневно минимум
17 лет. С каждым годом он все больше и больше времени уделял этой проблеме.
Судя по записям, начиная с ноября 1938 года кабинет Сталина превратился в
главный мозговой центр предстоящей войны и Мировой революции. Редко мелькнет
в списке приглашенных чекист, дипломат или прокурор, остальные - те, кто
будет воевать, и те, кто будет их обеспечивать. Но если и бывали иногда в
кабинете Сталина чекисты, дипломаты и прокуроры, то из этого вовсе не
следует, что с ними Сталин только о вечном мире толковал...
Перед каждым, кто читал эти записи, открывается грандиозная картина
подготовки к великому столкновению. Вот осенью 1940 года Сталин пригласил к
себе конструктора-оружейника Шпагина Георгия Семеновича. Пока никто не сумел
найти упоминаний о личных встречах Гитлера с конструкторами стрелкового
оружия. А Токарев, Дегтярев, Симонов, Горюнов - постоянные гости в кабинете
Сталина. О чем говорил Сталин со Шпагиным? Мы этого не знаем и не узнаем
никогда. Но результат налицо. С середины 1941 года до конца войны германская
промышленность произвела 935, 4 тысячи пистолетов-пулеметов. Их надо было
использовать на многих фронтах от Норвегии до Африки, от Нормандских
островов до калмыкских степей. А промышленность Советского Союза за то же
время произвела 6173,9 тысячи пистолетов-пулеметов. Это были в подавляющем
большинстве ППШ-41. Официально - пистолет-пулемет Шпагина 41-го года. В
народе - "папаша". Их применяли только на одном фронте - против Германии и
ее союзников. Гитлеровский министр вооружений и боеприпасов А. Шпеер
вспоминал: "Солдаты и офицеры дружно жаловались на перебои в снабжении их
стрелковым оружием. Особенно им не хватало пистолетов-пулеметов, и солдатам
приходилось пользоваться трофейными советскими автоматами. Этот упрек
следовало целиком адресовать Гитлеру. Как бывший солдат Первой мировой войны
он упорно не желал отказываться от традиционного и хорошо знакомого ему
карабина... Он откровенно игнорировал разработку и производство новых видов
стрелкового оружия" (Альберт Шпеер. Воспоминания. Смоленск, 1997. С.
436-437).
Гитлер до конца войны так и не понял роли пистолетов-пулеметов. Ставка
на винтовки прошлого века дорого обошлась Гитлеру и его армии. А Сталин
понял значение пистолетов-пулеметов в конце 1939 года, в 1940 году по его
приказу были разработаны надежные, предельно простые в изготовлении,
обслуживании и боевом применении образцы, а в 1941 году началось массовое