"Виктор Суворов. Освободитель" - читать интересную книгу автора

выводного. Его равнодушный глаз созерцает происходящее, и шаги
так же медленно удаляются. Выводной - свой брат-курсант,
наверное, сам не раз сидел. Он нас понимает и в этом вопросе
полностью с нами солидарен. Он и сам бы не прочь войти в камеру
да приложиться разок-другой, только вот не положено это, чтобы
конвой руки распускал! Пресекается это.
Сейчас, наверное, часов пять утра. До подъема минут тридцать
осталось. Самое тяжелое время. Ой, не выдержу! Кажется, все
камеры уже проснулись. Наверное, сейчас во всех камерах бьют
тех, кто оказался худшим на тактике или на работе, на вечерней
поверке или отбое.
Первое утро на губе. Как ждали мы тебя! Так поэты ждут
восхода солнца. Только у нас нетерпения больше, чем у поэтов.
Я никогда не бегал в жизни так быстро, как во время первой
утренней оправки на губе. Несутся мимо меня стены, полы и
лестницы, лица выводных и конвойных. И только одна мысль в
голове: "Успеть бы!" Ничто не может меня отвлечь от этой мысли,
даже чье-то совсем знакомое лицо и черные танковые погоны,
которые пронеслись мне навстречу. И только вернувшись в камеру
и отдышавшись немного, я соображаю, что видел в коридоре такого
же губаря, как и я сам. Он бежал с оправки. Этот курсант один из
тех первогодков, которые сменили нас на КПП после нашего ареста,
а это может означать только одно: Владимир Филиппович Чиж,
генерал-полковник и заместитель командующего округом, въезжая в
училище, арестовал нас, а через час, выезжая из училища,
арестовал тех, кто нас сменил.
Суров был генерал-полковник. Жаль только, что, кроме того,
как ему лично отдают почести, он больше никакими вопросами не
интересовался.

Из миллиардов людей, населяющих нашу грешную землю, я - один
из немногих, кто побывал в настоящем коммунизме и, слава Богу,
вернулся оттуда целым и невредимым.
А дело было так. На губе во время утреннего развода ефрейтор
Алексеев, тыча грязным пальцем в наши засаленные гимнастерки,
скороговоркой объявил: "Ты, ты, ты и ты - объект 8". Это значит
танковый завод, грузить изношенные траки: изматывающая работа и
совершенно невыполнимые нормы.
- Ты, ты, ты и вот эти десять - объект 27.- Это станция,
разгрузка эшелонов со снарядами - пожалуй, еще хуже.
Конвой сразу же забирает своих подопечных губарей и уводит к
машине на погрузку.
- Ты, ты, ты и вот эти - объект 110.- Это совсем плохо. Это
нефтебаза. Очистка изнутри громадных резервуаров. Так
провоняешь бензином, керосином и прочей гадостью, что потом
невозможно ни есть, ни спать и голова болит. Одежду другую не
выдают и мытья на губе не полагается. Но сегодня, кажется,
пронесло.
Ефрейтор приближается. Куда же нас сегодня?
- Ты, ты и вот эти трое - объект 12.- Куда же это?