"Валерий Суси. Царь Ирод (Историческая драма)" - читать интересную книгу автора

Риме, - усмехнулся Николай, намекая на бывшую в ходу среди квиритов[71]
фразу - "продажные сирийцы", - Но еще трудней быть идумейцем в Иерусалиме.
Аристовул и Александр подросли, пройдет еще немного времени и кто-то из них
двоих сможет заменить отца, а ведь от матери они унаследовали кровь
Маккавеев. Разве это было бы не лучшим средством положить конец смутам в
Иудее?
- Ирод предан Риму, а кто поручится за то, что Аристовул и Александр
будут также преданы Риму, как и их отец? И простят ли они ему когда-нибудь
гибель матери? Не станут ли мстить отцу, а заодно и Риму? Или Август готов
принести Ирода в жертву?
- Плавать по морю необходимо, жить не так уж необходимо.
- Август всегда предостерегал меня от поспешности, чему я теперь
неуклонно следую. Мне нужно время для того, чтобы я сумел ответить на все те
вопросы, которых мы коснулись сейчас.
- Будь уверен: торопить тебя не станут, но ожидать твоих выводов -
будут.
Твердые, как камни, слова звучали в устах Николая рассеянно, словно
речь шла о каких-то отвлеченных предметах; тем удивительней было то
впечатление, какое они производили на Анция - он почувствовал, как на его
ладонь невесомо, пташкой, уселась душа Ирода. Сожми кулак и конец...
Непроизвольно он взглянул на ладонь Николая, как будто ожидая разглядеть там
еще одну душу - свою собственную...

Глава 7 Суровость кары за преступление есть научение добродетельной и
осторожной жизни

Ирод выглядел заметно постаревшим и безразличным к своей внешности.
Похоже он теперь редко пользовался услугами домашнего цирюльника - некогда
ухоженные, завитые волосы неопрятно свисали, борода жестко топорщилась,
глаза недоверчиво выглядывали из-под зарослей бровей.
- Несчастье или счастье не представляют собою нечто устойчивое;
напротив, счастье колеблется туда и назад. Когда Антигон отрезал голову
моему брату Иосифу,[72] я был самым несчастным из живых, а когда Мариамна
стала моей женой, я превратился в счастливейшего из смертных. И через нее же
я опять познал ненасытное горе.
- Но разве теперь, когда ты подарил иудейскому народу такой
великолепный храм, перестроил замок Иоанна Гиркана,[73] взялся заново
отстроить Себасту и Стратонову Башню...
- Я назову ее Кесарией в честь Цезаря, великого и мудрого Августа.
- Когда наконец твой дом наполнился детским смехом... Разве теперь ты
тоже несчастлив?
- Я до сих пор люблю Мариамну, - тихо произнес Ирод, - Моя скорбь
безгранична и молчалива как пустыня, в которой не слышны детские голоса.
- Малтака боготворит тебя... А Клеопатра[74] напоминает египетскую
царицу не только своим именем, она воплощение грации...
- Говорят, что Селена[75] совсем не похожа на мать и Юба Нумидийский
взял ее в жены из предусмотрительности. Как никак, она приходится сводной
сестрой Антонии Младшей,[76] а это пусть и дальнее, но родство с самим
Августом.
- Родство, которое напоминает Августу о Марке Антонии - сомнительное