"Людмила Сурская. Оборотень " - читать интересную книгу автора

наказания следить, а то, что происходит тут не так просто разобрать. Вот
явно же слышала мужской смех... Опять мужик, но откуда? Она сама чуть не
взвизгнула, получив шлепок по заду. Прасковья, поддавшая ей, стоя руки в
бока позади нее, хотела знать о так заинтересовавшем ее предмете.
- Тише ты, - зашипела Марфа на девку.
- И что там интересного? - тут же приложилась ухом она.
- Голос мужской и не первый раз уже слышу. Княгиня выпорет и за косы
оттаскает, если проморгаем.
- Так проверим давай, если есть мужик, то его где-то прячут.
- Какая разумная, я не глупее тебя, уже проверила и ничего, -
возмущенно объявила она.
Та, подбоченясь, топнула ногой.
- Тогда ничего и нет.
- А голос, а смех? - ткнула она пальцем с обгрызенным ногтем в дверь. -
Не доберман же хохочет... Хотя "сердечный друг" может выпрыгивать утром в
окно.
- Я об этом не подумала, давай проследим.
- Ты здесь, а я снаружи, чтоб наверняка. В доме караулить я усну, а там
свежее поветрие, для моего организма в самый раз.
- Договорились. Заметила, она странная стала, еду с собой набирает да
еще сама и носит. И опять же помногу берет, а как птичка клевала...
- Это, поди ж ты, добермана своего откармливает, лихая к нам его
прибила, с нее станется. Он, таскается за ней, как привязанный.
- Может быть ты и права. Такой теленок страсть одна, на какой ляд он ей
сдался. Загрызет не поморщится. Мало ей, что жуть такую в доме терпим, еще и
барскую еду на эту псину переводить.
- Барышня чувствительная. Стало быть, от скуки и нежного сердца заботу
себе приобрела. Надо куда-нибудь его сдыхаться.
А в комнате за столом, Таня, волнуясь, прикрыла его смех тут же
ладошкой, но опоздала, Марфа успела услышать.
- Серж, ради Бога, аккуратнее, маменька приставила ко мне большой отряд
надзирателей. Нянька, конечно, не в счет, а вот француженка и ее личные
девки, - это опасные соглядатаи. Маменьке нашепчут, здесь будет инквизиция.
- Прости. Мне нельзя постоянно быть в образе Барона, получилось очень
долго на этот раз. Некому было снять ошейник. Одеть я его могу, а снимать
должен быть помощник.
Догадка кольнула сердце, голос задрожал:
- Значит, долго находиться в шкуре добермана для тебя опасно?
- Да. Я могу не вернуться в человеческий образ, - сказал он правду.
Жалость опалила душу. "Боже мой, какой он несчастный!"
- Серж, но ведь ты приятный молодой человек... Женская добродетель,
наверное, не в силах устоять падает в немалом количестве к твоим ногам...
- Предположим, но я не подбираю. Скажи, к чему ты клонишь? - улыбнулся
он принимая от нее салфетку.
Она неуверенно докончила наконец-то свою мысль.
- Ты бы мог иметь верную подругу...
- Подругу?...
Он опять улыбнулся и принялся пить морс. Таня, поняв что ей никто
отвечать не собирается, вероятно, на показавшийся ему глупым вопрос, перешла
от советов на реальность: