"Людмила Сурская. Где спряталась ложь? " - читать интересную книгу автора

налаженную жизнь? У меня есть муж, у Даньки отец. И может еще он изменится?"
Ага, счас и не мечтай! Иногда, чаще весной, на нее накатывала тоска. Она
украдкой от сына плакала и металась, жалея себя, страшно боясь озлобиться.
"Неужели вот так и пройдет моя жизнь?" Единственным клейким материалом между
ними был Данька и то слабым. Долгов был бестолковым отцом. Но сколько не
тяни, а нить порвалась. Настал момент, когда семья, держащаяся долгие годы
на ее юношеской пылкой любви, а потом на терпении, приказала долго жить.
Может быть, все дело в том, что девочкам с детства слишком морочат голову
историями о героическом самопожертвовании во имя любви, семьи, детей и
прочее. Как уж там было кто его знает. Наверное, всего понемножку. Про
любовь Долгова она вообще не вспоминает. Возможно, ее и не было никогда, а
вот ее по всем человеческим и божьим законам должна была трансформироваться
в качественно новый этап отношений: дружеский, почти родственный, когда
семья держится на уважении, а люди поддерживают друг друга и ценят. Но, увы!
Увы! Увы! Когда-то ей было невмоготу терпеть и хотелось кричать от боли. А
теперь? Похоже, нет. Скребет, саднит, но не болит. Может привыкла? Все
произошло как нельзя обыденно и вяло. Если собака или волк могут только
выть, то человек, когда ему тоскливо, начинает искать выход в творчестве.
Так и она начала писать. У творческих людей понятие "одиночество"
трансформируется в "уединение". Это было то, что ей нужно. С появлением ее
личных денег, она сама без его совета купила квартиру гораздо большим
метражом, чем они имели, у отъезжающих в Беларусь офицеров. А он,
отказавшись переезжать с ней и сыном, добровольно и принципиально остался на
их старой жилплощади. Правда, наведываясь изредка на чай или приходя, по
праздникам, в гости. Лена не настаивала, догадываясь об истинной причине его
такого поведения. Все было до смешного просто. Всегда добытчиком в семье был
он. Она тенью следовала рядом. Он приносил деньги, устраивал ее на работу,
решал сам все ее вопросы. Регулярно ей напоминая об этом, вероятно для того,
чтоб не забывала свое место и больше ценила его. И вдруг в один момент все
изменилось. У нее появилась своя работа, свои деньги, своя отличная от его
воли жизнь. Оказалось, он не готов к такому повороту. Обидевшись, не желал
ее знать. Лена поняла, что мужик, мужику рознь. Один бы обрадовался, а
Долгова вдруг заела жаба. А как же, он всегда рассказывал, что живет она за
его счет. Сама по себе пустое место. Квартира, полученная на семью, тоже
его. Ведь это он ее получил. Обставлена на его деньги и до конца жизни она
должна быть благодарна ему за это, и, естественно, покупка ею более дорогой
жилплощади, выбила его из колеи. Он отказался в нее переезжать. Лицемерие,
давившее тяжелым грузом, закончилось. Ей так давно хотелось освободиться от
него, но не хватало воли и вот... Они даже не разводились, просто остались
каждый при своей жилой площади, но... общались, будто ничего не случилось.
Денег он ей больше не предлагал, давая что-то сыну. Она не спрашивала,
понимала, что теперь они в разных весовых категориях и, если он не может
пережить ее достаток, отношений даже прежних не получится. Такой мужик, как
правило, съедает себя поедом. Надо сказать, она все равно надеялась, что
пройдет месяц, максимум два, Семен перестанет дуться и придет мириться. Ведь
все та же привычка по идее должна была привести его к ней. Но ничего
подобного! Не пришел! Значит, обида его так тяжела, что перевесила все или
семья никогда ему не была нужна до такой степени, чтоб нуждаться в ней.
Мнения людей на их счет резко разделились. Одни ее не понимали, другие
сочувствовали. Со службы, которой была обязана ему, она уволилась и