"Эжен Жозеф Сю. Жан Кавалье " - читать интересную книгу автора

и его горцев, которые, как и он сам, были одеты в звериные шкуры.
- Да хранит тебя Господь, брат Ефраим! - обратился Кавалье к
эгоальскому лесничему, в то время как его отряд остановился на некотором
расстоянии.
- Да хранит тебя Господь от всякого искушения! - ответил эгоальский
лесничий, бросив взгляд, полный презрения и жалости на одежду молодого
севенца. - Ты вовремя явился на совещание. Все ли тут наши братья с приходов
долины?
- Все. А это - все наши братья с гор?
- Все. Божье войско отныне набрано. Отныне поднимите плач с
виноградников, ибо Бог, покровительствующий воинам своим, сказал, что,
подобно вихрю, пронесется он по земле.
- Наш разведчик вернулся ли из Зеленогорского Моста? Не слышно, не
появились ли уже на востоке подкрепления солдатам? Весьма важно, брат,
предупредить соединение этих людей с войсками маркиза де Флорака.
- Разведчик не вернулся еще из Зеленогорского Моста, и со вчерашнего
дня с востока нет никаких известий; но мы, должно быть, скоро получим их, -
ответил Ефраим.
Вдруг Кавалье побледнел и покраснел одновременно. Его глаза яростно
раскрылись. Он не был в состоянии произнести ни звука: он только что заметил
Изабеллу, которая направлялась к нему. Невольным движением он схватился за
свой кинжал и наполовину вытащил его из ножен, но, тут же вложив его опять,
воскликнул голосом, столь же полным изумления, как и ярости:
- Ефраим, Ефраим, кто мог предположить, что эта негодяйка осмелится
показаться на глаза нашим братьям?
- Она говорит, что невиновна. "Истинно непорочная женщина непоколебимо
остается на ногах, как золотая колонна на серебряном основании". Испытай ее,
как горнило испытывает глину, как дни скорби испытывают истинно верующих, -
молвил Ефраим и удалился, пожимая плечами, словно считал недостойным себя
подобные переговоры.
Медленно, робко, но без тени стыда приблизилась Изабелла к Жану. Ее
наружность выражала страдание, но не раскаяние.
- Убирайся, убирайся, несчастная! - крикнул Кавалье, топнув ногой. - Я
забыл твою подлость: твое появление вызывает снова мою ярость. Убирайся еще
раз говорю тебе или я безжалостно раскрою всю правду в присутствии всех
наших братьев!
- То, что я имею сказать вам, я скажу в присутствии всех наших братьев.
Я не прошу у вас снисхождения, но справедливости, только справедливости, - с
достоинством произнесла Изабелла печально и спокойно.
- Справедливость, которую ты заслуживаешь, - это моя ненависть и мое
презрение. Еще раз - убирайся!
- Справедливости, только одной справедливости! - повторила Изабелла, с
мольбой сложив руки и приближаясь к Кавалье.
- А, ты заставляешь меня решиться на это! - проговорил он и могучим
голосом, желая чтобы его услышало большинство камизаров, которые мало-помалу
окружили его, закричал:
- Братья мои, братья! Видите эту девушку? Она красива, у нее гордый и
смелый вид, не правда ли? Ее чело и взгляд внушают уважение. Она принадлежит
к нашей религии: ее отец - старый солдат, который храбро служил великому
герцогу Рогану...