"Эжен Жозеф Сю. Жан Кавалье " - читать интересную книгу автора

Его одежда, запыленная и вся в лохмотьях, небритая борода, небрежно
спутанные волосы - все указывало, что он совершил длинный путь, и, скорее,
как беглец, чем как путешественник.
- Господь да будет с тобой, брат Ефраим! - воскликнул Кавалье.
- Господь да будет с тобой, брат Жан! - сказал лесничий, надев ружье на
плечо. - А что твой отец?
- Он заключен в Зеленогорском Мосту. Я возвращаюсь из аббатства.
- Многих из наших братьев заключили туда вместе с ним? - спросил
Ефраим.
- До трехсот насчитывают в цепях и в плену, - со вздохом проговорил
Кавалье.
Оба севенца зашли в шалаш Ефраима. Лепидот заржал при виде хозяина.
Лесничий, поласкав свою лошадь, сделал знак Кавалье присесть на деревянный
обрубок, который он ему указал, и продолжал:
- Где ты находился, брат Жан, вот уже почти месяц с того времени, как
первосвященник Ваала увез твоего отца? - спросил Ефраим.
- Когда я покинул тебя на высотах извилистой Кальвиерской дороги, я
продолжал следовать издали за охраной, вплоть до Зеленогорского Моста. Там я
спрятался в окрестностях, выискивая способ добраться до моего отца и помочь
ему бежать. Но это оказалось невозможно. Они укрепили аббатство, соорудив
подъемный мост, и никого не пускают туда без предварительного обыска и
допроса.
- Значит, ты отказываешься от своего намерения?
- Послушай, брат Ефраим, - решительно проговорил Кавалье. - Мою бабушку
по смерти волокли на заборе, моя мать умерла; отец мой в заключении; мои
брат и сестра - беглецы; наше имущество отобрано (и мысленно Кавалье
добавил: Изабелла обольщена). Все это зло мне нанесли паписты.
Помолчав немного, Жан прибавил глухим голосом:
- Я должен отомстить, страшно отомстить! И я отомщу!
Сурово покачав головой, Ефраим ответил:
- Господь обрек своих служителей на тяжкие испытания: без жалоб обязаны
они сносить их. Не затем, чтобы мстить за себя, а чтобы служить Ему, - вот к
чему нам надо быть готовыми, если Он призовет нас.
- О, видишь ли, в данную минуту я плохой христианин, брат, сознаюсь, -
нетерпеливо заметил Жан. - Твоя проповедь напрасна. Этой ночью я отыщу моих
товарищей. Когда мы собирались для игр и для военных упражнений, они мне
беспрестанно повторяли: "Кавалье, мы все тебе преданы. Кавалье, прикажи - и
мы подчинимся тебе". Так вот, я им скажу: мой отец в заключении; возьмите в
руки оружие - и пойдем, вырвем его из рук папистов!
- Вооруженное восстание! - вскрикнул Ефраим. - Время еще не настало.
- Если они, как ты, брат Ефраим, мне заявят, что час еще не настал, -
проговорил, помолчав немного, Кавалье, - я один вернусь на Зеленогорский
Мост.
- И что ты там сделаешь?
- Я убью первосвященника и маркиза де Флорака.
- И ты превратишься в простого убийцу, тогда как обождав, ты сделался
бы бичом Божьим.
- Ждать, ждать! - повторил Кавалье с глубокой горечью. - Эх, и твои, и
мои волосы поседеют раньше, чем раздастся глас Господа, между тем не пройдет
и десяти дней, как мой голос скажет католическому попу и солдату: "умрите!"