"Эжен Сю. Плик и Плок " - читать интересную книгу автора

- Ради Сан-Педро! Бей же. Вот тебе, честный Отец!
Францисканец получил удар в грудь, и упал на колена. Наконец остались
только двое, он и Философ, также раненый. Из прочих, одни были перебиты,
другие, желая добраться до тартаны, потонули среди подводных камней или
увлечены были бурунами, которые становились ужасными.
- Дети мои! - кричал постриженник, - я монах из Сан-Жуана, посланный
моим настоятелем, помилуйте, ради Христа, помилуйте!
И он цеплялся за острые края утеса.
- Это значит, - бормотал Философ, получив другую и смертельную рану, -
что если бы я мог во что-нибудь верить, то не верил бы... и... я...
Руки его разнялись. Он выпустил край гранита, за который держался с
усилием, глаза его закатились, и он исчез.
- Пощадите! Пощадите! Боже мой! Я утопаю! - вопил монах.
Он грыз скалу.
- Как! - сказал офицер, - безбожник жив еще! Бей его, ради святого
Иакова!
Три карабина выстрелили разом; синяя ряса монаха всплыла на минуту, и
не стало ничего, ничего... ни лошадей, ни людей, ни францисканца. Ничего,
кроме пенящихся волн, завладевших уже первым уступом тропинки, и начинавших
с сильным шумом разбиваться о второй.
- Хитано один спасся. Клянусь Христом! Его тартана разобьется о
подводные рифы, - кричал офицер. - Бог правосуден! Он не выплывет из протока
против течения, его гибель неизбежна.
Но окаянный неустрашимо лавировал в узком проливе, хотя ярость валов
сделала его непроходимым.

ГЛАВА VI
Монахиня (LA MONJA)

Ah! ce coeur dans la tombe est descendu vivant;
Et les austerites de ce sombre couvent
D'un regret criminel ne m'ont point preservee;
En vain de pleurs amers je me suis abreuvee.
Delphine Gay, Madame de Lavaliere.

Когда бы я был монахиней, и мне предоставили бы избрать монастырь, я
конечно избрал бы монастырь Санта-Магдалины, эту почтенную обитель,
печальную и мрачную, стоящую на берегу моря, в семи милях от Тарифы. К
северу океан омывает ее стены; к югу непроходимые озера, к западу
неприступные утесы; но к востоку... О, к востоку, прекрасный зеленеющий луг,
орошаемый маленьким ручейком, который, образуя тысячу изворотов, блестит на
солнце, как длинная серебряная лента; не говорю уже о фиалках и ломоносах,
благоухающих на его берегах; не говорю о длинно-лиственных пальмах и
миндальных деревьях, его осеняющих. Посреди равнины - прелестная деревенька
Пельета, с ее высокой колокольней, тонкой и стройной, с ее белыми домами и
кустами померанцев и жасминов. И наконец, на горизонте, мрачные горы Медины
с покатостью, покрытою тисами и оливковыми деревьями...
Повторяю: когда б я был монахиней, я не избрал бы иного монастыря,
кроме монастыря Санта-Магдалины.
А в праздники! Когда поселяне собираются плясать почти под стенами его!