"Масси Суджата. Мастер икебаны" - читать интересную книгу автора

Это, между прочим, старинная пословица такая. Означает, что несчастье
идет рука об руку со счастьем и подкрадывается незаметно.
Предсказание - рискованная штука. Первое время я диву давалась, сколько
народу в Японии пребывает в уверенности, что будущее кроится непременно по
лекалам прошлого.
Прошлое - модель для сборки будущего, как-то так у них выходит.
Но я в этом ничего не понимаю, предсказатель из меня никудышный. В то
чудесное, просвеченное мартовским солнцем утро, когда я бежала по городу,
опаздывая на урок в Каяма, мне и в голову не могло прийти, куда я на самом
деле бегу.
Откуда мне было знать, что цветение сакуры, которое, как обещал
улыбчивый диктор, накроет город розовой волной, принесет нам и кровавый
прибой, и шторм, смертельно треплющий бутоны... нет, этого никто из нас - ни
моя умная тетушка, ни диктор, ни тем более я сама - в то прозрачное утро не
мог бы себе и представить.
Здание Каяма Каикан возвели двадцать лет назад, в те эйфорические
времена, когда японская экономика стремительно шла в гору. Две авангардные
зеркальные башни школы свидетельствовали о богатстве, власти и новом
почерке. Именно эти черты считались фамильными в семействе Каяма, но это я,
кажется, уже говорила.
Тетя Норие рассказывала, что в позапрошлом веке, году в 60-м, семья,
владеющая здесь землей, открыла школу икебаны, когда один из сыновей
внезапно передумал становиться монахом и заявил, что намерен обучать других
тому, чему сам успел выучиться в буддистском храме, то есть искусству
составлять букеты.
Учиться к нему - а это был первый иемото в семье Каяма - пришли
заносчивые и любопытные жены японских купцов, так же как к нынешнему иемото
приходят жены клерков и коммивояжеров. Каяма процветала до середины
двадцатого века, как и несколько других школ, но после Второй мировой дела
застопорились. Богатых японок, любящих искусство и располагающих временем,
становилось все меньше.
Иемото собрался с мыслями и пригласил в гости американку, жену
генерала - полюбоваться икебаной и выпить хорошего чаю. Американка
записалась в школу и привела стайку скучающих офицерских жен. Все пошло на
лад. Каямская увядшая было икебана покрылась свежими бутонами,
приободрилась, иемото принялся путешествовать по миру, и к концу
шестидесятых - через сто лет после открытия - бетонное здание, где училась
моя тетушка, стало тесным, вышло из моды и было разрушено, уступив клочок
земли двум высоченным башням, блистающим чистыми стеклами.
Входя в школьный вестибюль, я первым делом видела гордость и почерк
Каяма - загадочную инсталляцию из зазубренных осколков песчаника на белой
стене. Потом можно было пройтись по саду камней, где искусные цветы кидали
искусные взоры из искусных трещин, но в тот день у меня не было времени. Я
вошла в кабину лифта, зеркальную, с отшлифованным до блеска гранитным полом,
и медленно поплыла вверх, на свой четвертый этаж.
У входа в классную комнату красовались два высоких контейнера, полные
цветов и листьев. Я уже знала, что могу выбрать охапку материала - крупных
веток, которые создадут основу композиции, и охапку акцента - мелких цветов
и веточек, которые будут создавать, разумеется, акцент.
Мне достались несколько вишневых веток, кажется, последних, и парочка