"Торн Сейшел Стюарт. Дары Зингарцев ("Конан") " - читать интересную книгу автора

было бы взять голыми руками. Каждый город из Ожерелья Великого Пути на
площади перед дворцом градоправителя имел специально устроенный дом, который
мог принять одновременно три-четыре каравана. Такой Гостевой Дом включал в
себя множество различных построек, от конюшен и стойл для быков и верблюдов
до огромных бань, в чьих каменных печах день и ночь полыхал огонь. За банями
шел трапезный зал высотой в "две крыши", самое большое помещение Гостевого
Дома, далее, соединенные между собой галереями, размещались дворы с
навесами - общие спальни слуг - и двухэтажные небольшие домики с плоскими
крышами-террасами. Комнаты в этих домиках могли быть как дешевым ночлегом
для двоих бедных влюбленных, так и пышными апартаментами для какого-нибудь
заезжего богача. Мужчин в этом доме обслуживали исключительно юные девушки,
а женщин - мальчики с чистой, еще нетронутой бритвой кожей. И те, и другие
жили здесь же, при Гостевом Доме, ровно три года - с тринадцати до
шестнадцати лет. Здесь их обучали танцам, науке любви, музыке и живописи.
Пребывание в Гостевом Доме считалось превосходным воспитанием, и не каждый
отец мог позволить себе роскошь отправить ребенка в такую школу.
Вымыв и доведя мужчин до полного изнеможения, девушки оставили их
отдыхать в бассейнах с прохладной ароматной водой, а сами взялись собирать
на стол в огромном зале с резными потолочными балками. Пол в нем был
застелен множеством слоев пружинящих плетеных циновок, так что те, кто
находил в себе еще силы, мог продолжить любовные забавы.
После трапезы, длившейся довольно долго, ибо разносившие кушанья и вина
прелестницы были одеты лишь в собственную кожу, гостей проводили на отдых в
приготовленные для них комнаты. Римьерос, пребывавший от такого приема в
совершеннейшем изумлении и восторге, расположился в своих комнатах на
подушках и велел одному из пажей пригласить к нему барона Марко, если тот
еще не заснул, как собирался.
Барон не замедлил явиться, хоть вид у него и был несколько заспанный.
- Что угодно моему государю? - спросил он с порога.
- Общества друга! - весело отозвался принц. - Надеюсь, вас не слишком
утомили эти жрицы полногрудой Иштар? Клянусь ее милостями, я и забыл, как
истосковался за год по подобным вещам! Не хотите ли распить со мной бутыль
аргосского вина, барон? Это - последняя.
Он смеялся, покуда паж разливал вино по кубкам, после чего принц махнул
ему рукой, разрешая удалиться. Это означало, что речь пойдет не о пустяках,
и барон Марко, хоть и с трудом, но выпрямился в кресле.
- Что вы думаете обо все этом, друг мой? - спросил принц совершенно
другим тоном, серьезным и даже немного мрачным. - Что вы думаете о том, что
первый же город, в который мы вступили, принял нас как желанных гостей? Я
проследил, чтобы от всех кушаний, которые мне подавали, сначала пробовала
какая-нибудь из девушек. Я не понимаю этого радушия. Или, увидев наше яркое
шествие, они приняли нас за богачей и теперь надеются, что мы хорошо
заплатим?
- Нет, - покачал головой да Ронно. - Это как раз обычай. Здесь, я
думаю, так встречают каждого, кто пришел из-за гор. Я слыхал от туранских и
вендийских купцов, что в Кхитае принято встречать чужестранцев как королей -
но только первые три дня. По истечении их гость обязан за все расплачиваться
золотом - и многие, единожды вкусив от этого плода, платят... - Он помолчал,
прихлебывая вино, затем продолжил: - Нет, меня настораживает иное. Они не
попытались выяснить, кто мы такие, не попытались найти человека, который мог