"Теодор Старджон. Умри, маэстро!" - читать интересную книгу автора

"Пропащие парни" Латча Кроуфорда никуда не денутся. Но Камбала был тут, и
Скид, и Криспин, и остальные, и Латч хотел, чтобы ничего не менялось. Я
оставался в солдатиках, и прочно - спасибо ему, спасибо... Благодарствуйте
ему за все проклятые фокусы.
Так вот, я стоял на травке, глядел на луну и все это переживал, и тут
услышал, как Фоун всхлипнула. Один только раз. Я двинулся в том
направлении, скользя подошвами по траве, чтобы не скрипел левый ботинок.
Она стояла на углу дома вместе с Латчем. Голову подняла к луне. И
беззвучно плакала, не закрывая лица. Оно было мокрое и словно сдвинутое
вниз и вбок - так, будто я смотрел сквозь волнистое стекло. Фоун сказала:
- Латч, ничего не могу поделать. Я тебя люблю. И он ответил:
- Я тоже тебя люблю. Я люблю всех. Тут не из-за чего страдать.
- Это не... - Она сказала это так, что слышался и вопрос, и лавина
подробностей, рассказ о том, до какого страдания может дойти человек. -
Латч, можно, я тебя поцелую? - прошептала она. - Больше никогда не
попрошу. Разреши только один раз, Латч, один раз, и все, я должна, должна,
я больше так не выдержу...
Вот так. Я ненавидел его и, кажется, ненавидел и Фоун - чуть-чуть,
одну секунду, - но понимаете, если бы он ей отказал, я влепил бы ему
такого пинка, что он летел бы до самой Пенсаколы. Никогда не чувствовал
ничего подобного. Никогда. И на будущее не хочу.
Ну он и позволил. Потом вернулся в дом, взял свой кларнет и выдул
короткий голубой звучок, собирая нас, - обычный сигнал. А ее оставил
снаружи, и меня оставил, хотя и не знал, что я там. Разница в том, что
меня-то он не будоражил...
Кое-как мы закончили концерт - Криспин и его барабаны, как удары
сердца, и Скид с его знаменитой пробежкой по всему грифу - он мог делать
настоящее глиссандо на новой гитаре, которую Криспин помог ему построить,
ну, я тоже подключился - трубы, а за ними Камбала. Да, вкрадчиво так: "А
теперь - говорю - "Сладкая Сью", ребяточки, самая сладкая из всех, что мы
дудели, а солирует Фоун Амори - ветерком по клавишам..." И Фоун журчит
интродукцию, и я микширую ее пиано, вздыхаю в микрофон: "Ох, ребятки, не
заполучи мы Фоун..." и опять даю пиано на полную громкость. А сам долблю
про себя эту бодягу:
"Не заполучи мы Фоун, не заполучи мы..."

***

Криспин, здоровенный белобрысый парень, был дипломированным
инженером-электриком. Когда учился, зарабатывал на жизнь игрой на
барабанах и после учебы сразу занялся тем же. Но хоть и стал ударником,
нипочем не мог отказаться от возни с электроникой. Беспрерывно переделывал
нашу усилительную систему, а уж Скидова гитара была для него пустяком,
мелочевкой - он к ней все время возвращался. Когда Скид к нам пришел, у
него уже имелся электронный усилитель - в нынешнем джазе гитара без
усилителя никому не нужна, - но это был простой звукомниматель,
прицепленный к обычной концертной гитаре. Было еще несколько штучек:
регулятор громкости с педалью и переключатель тембра, который заставлял
гитару рокотать, когда Скид этого хотел. Но беда в том, что при большой
громкости этот адаптер подхватывал прямо-таки все - и ноту, и чирканье