"Теодор Старджон. Летающая тарелка одиночества" - читать интересную книгу автора

- Господи Иисусе! - с глубоким и искренним волнением воскликнула она
и снова заплакала. - А как.., кому оно было адресовано?
- "Самому одинокому"...
- Откуда ты знаешь? - прошептала она.
- Разве не эти строки ты отправляла в своих бутылках?
- Да, - сказала она. - Когда становится невмоготу, когда никому нет
до тебя никакого дела, и никто... Тогда ты бросаешь в море бутылку с
запиской и чувствуешь, как твое одиночество становится чуточку меньше. И
ты сидишь и думаешь о ком-то, кто когда-нибудь, где-нибудь ее подберет.
Подберет и впервые узнает, что даже самое страшное можно как-то понять,
объяснить...
Луна клонилась к дюнам, и прибой совсем замолчал. Мы сидели, подняв
головы, и смотрели на звезды. Потом она сказала:
- Мы даже не знаем, на что похоже одиночество. Все думали, что
летающая тарелка - это тарелка, но на самом деле это была бутылка с
запиской. Ей пришлось пересечь самый большой океан - весь космос - и шансы
на удачу были ничтожными... Одиночество?.. Нет, мы не знаем настоящего
одиночества!
Когда мне показалось, что она достаточно успокоилась, я спросил,
почему она решила покончить с собой.
- То, что сказала мне летающая тарелка, - ответила она, - очень
помогло мне. И я решила.., отплатить тем же. Я чувствовала себя
недостойной никакой помощи, но мне необходимо было убедиться в том, что я
не настолько плоха, чтобы не иметь права помогать другим. Я никому не
нужна? Пусть так. Но знать, что никто, ни один человек в мире не нуждается
в моей помощи... Этого я уже не вынесла.
Я глубоко вздохнул.
- Я нашел одну из твоих бутылок два года назад. С тех пор я искал
тебя - изучал карты течений, метеосводки и.., странствовал. Наконец я
услышал о тебе и твоих бутылках. Кто-то сказал мне, что ты больше не
пускаешь их по волнам, но часто гуляешь по дюнам ночью, Я сразу понял -
почему. И всю дорогу бежал бегом...
Мне потребовался еще один глоток воздуха, чтобы продолжить.
- У меня изуродована нога. Я умею мыслить ясно, но слова, которые я
произношу вслух, совсем не те, что звучат в моей голове. Мой нос похож на
баклажан! У меня никогда не было женщины. И еще ни разу меня не приняли на
работу, где хозяевам пришлось бы смотреть на меня при дневном свете. А ты
., прекрасна, - закончил я. - Ты - прекрасна!
Она ничего не сказала, но мне показалось, будто от нее исходит свет -
гораздо более яркий и чистый, чем отбрасывает искушенная луна. И, кроме
всего прочего, это означало, что и одиночество когда-нибудь кончается для
тех, кто был одинок целую вечность.