"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

дни, когда мне довелось услышать рассказы о нем людей, бывших вместе с ним в
плену. Между собой они называли его ласково "карманный Геркулес", а в глаза
почтительно величали "доктором". Любовь к нему граничила с идолопоклонством.
Генри О'Малли, говорили они, спас жизнь множеству военнопленных, осуществляя
невероятно сложные операции в невозможных условиях: без подходящих
инструментов, без лекарств и обезболивающих средств и зачастую без всякой
надежды на благополучный исход. Он смело бросал вызов японским охранникам,
добиваясь небольших послаблений для своих пациентов ценой жестоких побоев и
пыток, которые переносил с подлинным стоицизмом. Кроме того, он вместе со
всеми трудился как обыкновенный кули, выполняя часть тяжелейшей работаГза
тех, кто был слишком слаб или болен. Порой казалось, что не хватит даже его
огромных физических сил, но он ни разу не пал духом - несгибаемая воля
помогала ему держаться.
При первой встрече я всего этого еще не знала, но чутье подсказывало
мне, что этот человек обладает массой достоинств. Я сразу же почувствовала
себя с ним на дружеской ноге и, к моему удивлению, повела себя так, будто
была знакома с ним всю жизнь.
По его просьбе я привела его в магазин, познакомила с моими коллегами,
угостила чаем и последним, чудом уцелевшим, пирожком с мясом, а потом мне
пришлось на время забыть о нем: прибыл наконец грузовик с товаром. Проследив
за разгрузкой, я поехала с автомашиной на базу, выбивать дополнительные
поставки. Когда я вернулась, О'Малли - голый по пояс - уже работал,
навешивая полки, а одна австралийская девушка, капрал Дженис Скотт, стояла
рядом и держала в руках коробку с гвоздями. Увидев меня, он дружески кивнул.
- Так устроит вас, сударыня? - спросил он, указывая на результаты своей
работы.
- Господи, да стоит ли вам этим заниматься, капитан О'Малли? - спросила
я, предварительно заверив его, что все сделано очень хорошо.
- Ну, разумеется, хотя я отлично понимаю, что вы имеете в виду, -
сказал он, выразительно подмигивая Дженис. - Я, мол, офицер, к тому же
благородного происхождения, и мне, дескать, не следует об этом забывать. -
Генри нарочно особенно нажимал на свой ирландский говор. - Но ей-ей, у меня
масса свободного времени, и я ищу, чем бы занять свои праздные руки. И кроме
того, - добавил он, переходя снова на нормальную английскую речь, - вам
нужны эти полки или нет?
Мы действительно остро нуждались в них, и я слишком устала, чтобы
спорить с ним. Во всяком случае, он отлично справился с этим делом.
Покончив с полками, О'Малли остался помогать нам, где только возможно,
и продолжал слегка ухаживать за Дженис. Распределив девушек по сменам, я
отправила половину на столь необходимый отдых и открыла магазин. Торговали
мы до полуночи, осаждаемые, казалось, нескончаемым потоком изголодавшихся
людей, большинство из которых прибыли в лагерь всего несколько часов назад.
Их доставляли на самолетах из разных бывших японских лагерей. После выгрузки
тут же на аэродроме сортировали. Здоровых отправляли на грузовиках в Инсайн,
больных помещали в госпиталь. Когда госпиталь переполнился, к нам стали
направлять и больных тоже. Здесь всем вновь прибывшим выдавали военное
обмундирование, прочие необходимые вещи, вручали денежный аванс и определяли
на жительство в палатках. Лагерные столовые - с самого начала организованные
из рук вон плохо - оказались не в состоянии удовлетворить потребности такого
количества людей. В результате возле них, у кухонь и около нашего магазина